ЎЎЎ 2. Мамэрта Ляхоўская. Дасьледчык поўначы Якуцкай вобласьці Кастусь Валасовіч. Ч. 2. Койданава. "Кальвіна". 2020.

                                              ЛЕНСКО-КОЛЫМСКАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ

                                                                            1909 г.

                                         ПОД НАЧАЛЬСТВОМ К. А. ВОЛЛОСОВИЧА

    Одной из задач Комиссии Академии Наук по изучению Якутской АСС Республики является издание трудов прежних экспедиций, имевших место на территории Якутии.

    К числу таковых изданий относится и составляющий предмет настоящего (XV) тома Трудов Комиссии — Сборник работ под заглавием «Ленско-Колымская экспедиция 1909 г. под начальством К. А. Воллосовича».

    В Сборник этот входят статьи участников названной экспедиции, а именно: ее начальника, ныне покойного, К. А. Воллосовича (в обработке Р. Ф. Геккера», астронома Е. Ф. Скворцова и топографа Н. А. Июдина, и кроме того В. В. Ахматова. Предисловие к Сборнику написано Р. Ф. Геккером. Комиссия выражает свою глубокую признательность Р. Ф. Геккеру за его труд по подготовке к печати и редактированию данного труда, а также Э. К. Пекарскому, любезно просмотревшему транскрипцию и давшему русский перевод туземных географических названий, встречающихся в тексте и на картах, приложенных к настоящему труду.

    Председатель Комиссии

    академик В. Комаров

                                                                    ПРЕДИСЛОВИЕ

    Судьба многих — если не большинства — крупных экспедиций, направлявшихся во второй половине прошлого и начале настоящего столетия в еще не затронутые исследовательскою работою отдаленные и трудно доступные районы Сибири, была такова, что добытые ими данные большой научной, а также практической ценности оставались мало кому известными и могли быть использованы далеко не полно. Стоит вспомнить о снаряжавшихся Академией Наук и Географическим Обществом экспедициях А. Л. Чекановского на р. Нижнюю Тунгуску в 1873 г., на р. Оленек в 1874 и 1875 гг. и на р. Лену в 1875 г., И. А. Лопатина в разные части Енисейского края, между прочим на Подкаменную Тунгуску в 1877 г., И. Д. Черского на р. Колыму в 1890 и 1891 гг., И. П. Толмачева на рр. Хатангу и Анабар в 1905 г. и др. Причины тому были разные, но результат получался один и тот же: лишь частичная и неполная обработка собранных материалов, в связи с чем — слабое выявление в печати результатов работ, имевшее следствием последующее повторное снаряжение экспедиций в те же места.

    К экспедициям, весьма значительным по полученным ими заданиям и крупным по результатам их работ, принадлежат две, тесно друг с другом связанные и одновременно работавшие в 1909 г., от б. Министерства торговли и промышленности на берегу Северною Ледовитого моря, между дельтой р. Лены на западе и мысом Дежнева на крайнем северо-востоке.

    Обе экспедиции возглавлялись геологами, сотрудниками Академии Наук — И. П. Толмачевым и К. А. Воллосовичем и имели целью производство новой топографической съемки побережья с определением астрономических пунктов и изучением географических особенностей и геологического строения этой обширной полосы полярной части Сибири. Первая партия, в составе ее руководителя К. А. Воллосовича, астронома Е. Ф. Скворцова и топографа Н. А. Июдина, должна была пройти от дельты р. Лены до устья р. Колымы и составляла Ленско-Колымскую экспедицию, вторая — Чукотская экспедиция — под начальством И. П. Толмачева и в составе астронома Э. Ф. Вебера и топографа М. Я. Кожевникова прошла от устья р. Колымы до мыса Дежнева.

    Ленско-Колымской и Чукотской экспедициями была заснята большая часть береговой полосы между указанными крайними точками, а также был проделан ряд маршрутов внутри страны; было определено большое число астрономических пунктов, дающих хорошую опору при наложении съемки на карту; было собрано много данных о географических особенностях края и его населении, зафиксированных на большом числе фотографических снимков; было произведено много геологических наблюдений и привезен значительный геологический и палеонтологический материал; попутно производились магнитные определения и велись метеорологические наблюдения.

    Однако, работы этих экспедиций до сего времени получили в печати лишь самое общее предварительное освещение, были лишь написаны очерки, заключающие географическую характеристику пройденных областей и знакомящие с ходом экспедиций и основными достигнутыми ими результатами. И. П. Толмачевым была написана книга «По Чукотскому побережью Ледовитого океана (Предварительный отчет начальника экспозиции по исследованию побережья Ледовитого океана от устье Колымы до Берингова пролива, снаряженной в 1409 г. Отделом Торгового Мореплавании Министерства Торговли и Промышленности)», [СПб. 1911.] по работам же Ленско-Колымской экспедиции подобный, но более сжатый очерк был составлен Е. Ф. Скворцовым; он озаглавлен «Ленско-Колымская экспедиция 1909 года» и напечатан в Известиях Русского Географического Общества за 1914 г. (т. L, вып. 7).

    Книга И. П. Толмачева снабжена картою, воспроизводящею старый береговой контур, а также исправленный на основании работ Чукотской экспедиции 1909 г. Никаких картографических приложений очерк Е. Ф. Скворцова не содержит.

    Надо надеяться, что результаты работ Чукотской экспедиции и результаты обработки собранных во время нее геологических коллекций будут со временем полностью опубликованы И. П. Толмачевым. Под редакцией последнего уже начали печататься в 1917 г. материалы Ленско-Колымской экспедиции (Дневник Е. Ф. Скворцова), однако последующие события прекратили это начинание. Смерть К. А. Воллосовича вскоре после того лишила обработку материалов, собранных Ленско-Колымской экспедицией, их руководителя, и они оставались распыленными вплоть до последнего времени, когда в связи с работами Комиссии Академии Наук СССР по изучению Якутской АССР возрос интерес ко всем неопубликованным материалам, имеющимся по территории Якутской республики.

    Большая ценность и интерес, которые представляют неизданные материалы Ленско-Колымской экспедиции, побудили меня, при поддержке Комиссии по изучению Якутской АССР, взяться за собирание разрозненных материалов (что оказалось еще вполне осуществимым), за организацию их обработки, подготовку к печати и редакцию.

    Это начинание, в смысле возможно полного и удовлетворительного его проведения, нашло себе всемерную поддержку в Комиссии по изучению Якутской АССР, главным образом в лице ее ученою секретаря П. В. Виттенбурга, которому приношу здесь свою благодарность. Полнота, с которой удалось обработать и опубликовать данные, собранные экспедицией, многим обязана товарищам К. А. Воллосовича по экспедиции - Е. Ф. Скворцову и Н. А, Июдину и их соавтору В. В. Ахматону, а также Э. К. Пекарскому.

    К сожалению, не удалось осуществить полностью первоначально задуманный план издании материалов экспедиции и опубликовав в данном томе и специальные работы, относящиеся к обработке геологических сборов К. А. Воллосовича за 1908 и 1909 гг. Таковых работ первоначально намечалось пять: 1) обработка Б. М. Куплетским петрографических коллекций из прибрежной тундры, 2) Г. Н. Фредериксом палеозойской фауны с Хараулахских гор и Верхоянского хребта, 3) В. И. Бодылевским — окаменелостей мезозойского возраста из Хараулахских гор и с р. Лены, 4) А. Н. Криштофовичем — третичной флоры с оз. Тастах и 5) В. Н. Сукачевым — остатков четверочной флоры с места раскопок мамонта на р. Санга-Юрях и из других разрезов четвертичных отложений.

    В данное время вполне закончены работы Б. М. Куплетского и  Г. Н. Фредерикса.

    Первая, под заглавием «Материалы по петрографии полярной Сибири между рр. Яной и Алазеей (по сборам К. А. Воллосовича. А. А. Бунге и Э. В. Толля)» будет напечатана в Известиях Академии Наук; вторая, озаглавленная «Верхне-палеозойская фауна Хараулахских гор», равным образом будет опубликована в одном из изданий Академии Наук.

    Остатки мезозойской фауны, не бывшие в свое время определенными Д. Н. Соколовым, оказались чересчур скудными и отчасти плохо сохраненными для того, чтобы быть подвергнутыми специальной обработке. Изучение флор третичного и четвертичного возрастов не было закончено ко времени печатания последних частей настоящего труда; остается выразить надежду, что обработка и этой весьма ценной части сборов К. А. Воллосовича будет доведена до конца и со временем увидит свет.

    Своим оформлением труд «Ленско-Колымская экспедиция 1909 г.» во многом обязан ученому корректору Издательства Академии Наук СССР Н. Г. Редько, которой выражаю здесь свою искреннюю признательность за добросовестную работу и помощь при редактировании труда.

    В отдельных частях, составляющих сборный труд, предлагаемый вниманию лиц, интересующихся природою, населением, географическими цементами, экономическими возможностями и геологическим строением отдаленных северных окраин нашей страны, излагаются история возникновения экспедиции, ее задачи, ход ее работ, указывается ход обработки собранных ею данных и материалов, приводятся результаты последней; попутно даются также ссылки на то, что было известно об изученном экспедициею крае до начала ее работ, и указывается, что до сего времени стало известным и работах Ленско-Колымской экспедиции, и что из ее материалов было использовано до выхода в свет настоящего труда.

    Здесь не место перечислять все то, что будет сказано в специальных главах, и я лишь очень кратко остановлюсь на последних двух вопросах и на том, что нового дают печатаемые ниже материалы Ленско-Колымской экспедиции.

    В общем нужно сказать, что их обработка до сего времени ни в одной из их частей не была доведена до конца, почему в распоряжение учреждений и лиц, заинтересованных и этих материалах, могли пока быть предоставлены лишь предварительные сведения и полуобработанные данные.

    Начальником экспедиции К. Л. Воллосовичем, по возвращении из нее, не был напечатан отчет о работах экспедиции, и все сведения, до сего времени о ней имевшиеся, ограничивались весьма содержательным, но кратким очерком Е. Ф. Скворцова (см. выше) и его статьей «Русское Устье на Индигирке», помешенной в Топографическом Журнале за 1910 г. В публикуемом ниже очерке Е. Ф. Скворцова «В прибрежных тундрах Якутии (Дневник астронома Ленско-Колымской экспедиции 1009 г.)», представляющем обработанный дневник автора, ведшийся им во время пути, даются на фоне ежедневных записей, характеризующих ход и условия работ участников экспедиции, красочное описание природы края и живое изображение его обитателей.

    Дневник Е. Ф. Скворцова иллюстрирован большим числом великолепных фотографий автора, некоторые из которых им уже были помещены в кратком очерке, изданном в 1914 г., а другие были использованы в сборнике «Якутия», изданном Комиссиею по изучению Якутской АССР в 1927 г. Ряд фотографий, не воспроизведенных в дневнике Е. Ф. Скворцова, включен в текст работ К. А. Воллосовича и Н. А. Июдина. Е. Ф. Скворцовым составлены также статьи «Магнитные определения во время Ленско-Колымской экспедиции 1909 г.» и «Метеорологические наблюдения вовремя Ленско-Колымской экспедиции 1909 г.». Первая статья содержит дополнения к данным о величине магнитного склонения в шести пунктах, полученным Е. Ф. Скворцовым и вошедшим в недавно опубликованный труд Э. В. Штеллинга. Д. А. Смирнова и Н. В. Розе «Материалы по изучению земного магнетизма Якутии» [Труды Ком. по изуч. Якутск. АССР. т. II, Л. 1926.]. Вторая статья заключает результаты ежедневных срочных наблюдений автора в продолжение почти полных шести месяцев (1 мая — 25 октября) над изменениями температуры воздуха, с выводом ежедневной средней температуры и наблюдавшегося минимума; кроме того приводится наблюдении над различными метеорологическими явлениями, температурой воды и т. д., а в заключении даются выводы за отдельные месяцы (средние, максимальные и минимальные температуры).

    Обработке астрономических определений К. Ф. Скворцова произведена В. В. Ахматовым; описание выполненной первым работы и оценка достоинства определений даны в статье «Астрономические определения Е. Ф. Скворцова во время Ленско-Колымской экспедиции 1909 г.».

    В последней приводятся список двадцати двух пунктов, определенных во время экспедиции, и таблица поправок хронометров; в приложениях дается составленное Е. Ф. Скворцовым «Описание местоположения астрономических пунктов, к которому Н. А. Июдиным вычерчены небольшие планы местностей, окружающих пункты.

    Главное достижение Ленско-Колымской экспедиции — подробная съемка береговой полосы Северного Ледовитого моря между дельтой р. Яны и устьем р. Алазеи, составленная и вычерченная в масштабе 5 верст в 1 дюйме, в свое время не увязанная с определенными во время экспедиция астрономическими пунктами, была передана в Военно-Топографическое управление Главного управления Генерального штаба, а сейчас хранится в архиве Военно-Картографическою отдела Военно-Топографического управления в Москве. Копиями этой съемки, а также не окончательно вычисленными значениями широт и долгот определенных Е. Ф. Скворцовым пунктов воспользовалось Гидрографическое управление при исправлении карт Северного Ледовитого моря и А. С. Герасимов при составлении карты Якутской АССР (изд. 1924 г.).

    В процессе обработки картографических материалов Ленско-Колымской экспедиции, Н. А. Июдиным была свята копия с хранящегося в Москве оригинала его съемки; дальнейшая же работа по составлению карты, основанной на девятнадцати астрономических пунктах, определенных Е. Ф. Скворцовым, и вычерчивание ее в масштабе 1:600 000 произведены топографом Н. А. Эвенбахом. «Карта маршрутов Ленско-Колымской Экспедиции» напечатана в трех красках в масштабе 1:700 000. Кроме основного контура на ней воспроизведены в большем масштабе — 1:350000 — наиболее важные и сложные части пройденного пути. В объяснительной записке к карте, составленной топографом экспедиции и озаглавленной «Топографические работы Ленско-Колымской экспедиции 1909 г.», Н. А. Июдиным приводятся данные о способе и условиях ведения съемки в тяжелых условиях севера, о ходе обработки полученных материалов, а также производится сравнение полученного берегового контура с его очертаниями на 100-верствой карте. Кроме того Н. А. Июдиным дается описание приводятся части маршрута, пройденного отдельно от Е. Ф. Скворцова.

    Сведения о работах Ленско-Колымской экспедиции в области познания геологического строения края до сего времени отсутствовали почти совершенно, если не считать некоторых геологических данных, сообщаемых Е. Ф. Скворцовым в его очерке, опубликованном в 1914 г.; существовала лишь составленная К. А. Воллосовичем рукописная, без объяснительного текста, геологическая карта местности между нижними течениями рр. Лены и Колымы, использованная на картах Геологического Комитета, да В. Н. Сукачевым и Д. Н. Соколовым была обработана небольшая часть палеонтологических сборов К. А. Воллосовича. Самим же К. А. Воллосовичем о результатах работ Ленско-Колымской экспедиции и его геологических наблюдениях ничего опубликовано не было.

    Ниже мною помешаются данные, заимствованные из дневников К. А. Воллосовича за 1909 г., а также за 1908 г., время работ Санга-Юряхской экспедиции под его же начальством. Данные 1909 г. относятся главным образом к восточной и крайней западной частям прибрежной тундры между рр. Леной и Колымой, в то время как наблюдения 1908 г. касаются преимущественно центральной ее части, в 1909 г. вторично не посещенной. Таким образом, данные К. А. Воллосовича 1908 г., относясь к тому же самому району, что и наблюдения 1909 г., удачно их дополняют, ввиду чего, а также недостаточной известности результатов работ Санга-Юряхской экспедиции 1908 г., ниже совместно печатаются как те, так и другие. Текст дневников К. А. Воллосовича снабжен в примечаниях сносками и ссылками, и к нему приложена составленная совместно с В. М. Куплетским геологическая карта (в 6 красках) в масштабе 25 км в 1 см. Основа для этой карты составлена и вычерчена студентом Географического факультета ЛГУ А. И. Гусевым. Карта представляет новую, исправленную на основании обработки геологических коллекций, редакцию карты К. А. Воллосовича, в свое время составленной им для Геологического Комитета.

    В заключение дается под редакцией Э. К. Пекарского список якутских географических названий, встречающихся в труде и приведенных на приложенных к труду двух картах. Список имеет целью упорядочить правописание туземных географических названий и заинтересовать следующих исследователей собиранием на местах сведений о значении нерусских географических названий, что чрезвычайно облегчило бы работу по их правильной транскрипции.

    К. А. Воллосовичу не удалось самому обработать и опубликовать всех своих наблюдений по геологии северных окраин Якутской республики, а также довести до конца обработку материалов своей последней северной экспедиции, какой являлась Ленско-Колымская.

    К. А. Воллосович был приемником Э. В. Толля в изучении геологии севера Якутской республики, и он немало поработал в этой области, но вместе с тем его исследования, составляя одно из звеньев в общей цепи работ по геологии северных окраин нашей страны, требуют продолжения в виде более систематических и планомерных исследований, чем их удавалось до сего времени вести ему и его предшественникам.

    Самому К. А. Воллосовичу не было суждено продолжить свои работы по геологии севера; он безвременно погиб в 1919 г. при крушении поезда. Данный сборник, носящий название «Ленско-Колымская экспедиция 1909 г. под начальством К. А. Воллосовича» и заключающий в себе обработку материалов, собранных во время наиболее крупной и богатой по достигнутым результатам экспедиции, руководившейся К. А. Воллосовичем, останется памятью о неутомимом исследователе негостеприимного севера, каковым был Константин Адамович Воллосович.

    Р. Геккер

    Отдел Сибирских коллекций

    Геологического музея Академии Наук СССР.

    Май 1930 г.

                         Геологические наблюдения в тундре между нижними течениями

                                                              рр. Лены и Колымы

                                  (по материалам Санга-юряхской экспедиции 1908 г.

                                                      и Ленско-Колымской экспедиции 1909 г.)

                                                            К. А. Воллосович

                                                Обработал для печати Р. Ф. Геккер

                                                                 ВВЕДЕНИЕ

    Геологическая часть работ Ленско-Колымской экспедиции 1909 г., выпавшая на долю Константина Адамовича Воллосовича, оставалась до сих пор неопубликованной, если не считать принадлежащей ему и нанесенной согласно его наблюдениям в 1908 - 09 гг. геологической трактовки части северо-восточной Сибири между нижними течениями рр. Лены и Колымы на карте Геологического Комитета 1915 г.,¹ обработки В. Н. Сукачевым коллекции шишек, собранных во время этой экспедиции на р. Омолое,² и нескольких окаменелостей мезозойского возраста с Хараулахских гор и с р. Лены, определенных Д. Н. Соколовым вместе со сходными формами, привезенными в 1908 г.

    Краткие сведения о ходе работ Ленско-Колымской экспедиции и результаты ее исследований, в том числе геологических и географических, были в свое время даны астрономом экспедиции Е. Ф. Скворцовым в предварительном сообщении: «Ленско-Колымская экспедиция 1909 г.» (Изв. Русск. Географ. Общ., т. L в. 7, 1914).

    Наблюдения К. А. Воллосовича были также использованы В. В. Ламанским в его статье «Dаs Аbsterbtn der Gletscher und die Eiszeit» (Zeitschr. f. Gletscherkunde, Bd. VIII, 1914) и, наконец, за последнее время неопубликованные дневники К. А. Воллосовича были использованы А. А. Григорьевым при составлении «Геоморфологического очерка Якутии» для сборника «Якутия» 1927 года.

    Самому К. А. Воллосовичу не было суждено обработать и опубликовать свои полевые наблюдения, хотя, вероятно, шаги к тому им и были предприняты, например, в 1916 г., когда уже начало печататься под редакцией И. П. Толмачева описание хода экспедиции, составленное ее астрономом Е. Ф. Скворцовым. Да и самим дневникам и предварительным записям К. А. грозила опасность быть безвозвратно утраченными, и они сохранились лишь благодаря тому, что были спасены от уничтожения, вместе с частью коллекций, П. В. Виттенбургом в 1917 г. с бывшей дачи К. А. на Лахте.

    Это рукописное наследие К. А. заключалось в пачке записных книжек, черновиков рукописей, карт и надписанных фотографий, из которых к экспедиции 1909 г. относились: одна пикетажная книжка с записью полевых наблюдений, несколько листков с изложением данных о самой экспедиции и ее пути на место работ, отдельные листки с описанием пути от Бурулгина на р. Индигирке до оз. Моготоева, часть карт и ряд фотографий. Вместе с указанными материалами находились аналогичные, касающиеся Санга-Юряхской экспедиции Академии Наук 1908 г. (одна пикетажная книжка, одна тетрадь, один блокнот, карты и фотографии), а именно относящиеся к ее материковым маршрутам и к поездке на Ново-Сибирские острова.

    Последняя экспедиция и результаты работ ее участников — К. А. Воллосвича и Е. В. Пфиценмайера — посланных Академией Наук на раскопки мамонта на р. Санга-Юрях в тундре Св. Носа, освещены в литературе полнее, чем Ленско-Колымская экспедиция. Самим К. А. были написаны две статьи об этой экспедиции, помещенные в III томе VI серии «Известий Академии Наук» за 1909 г.: «Раскопки Санга-Юрахского мамонта 1908 г.» (стр. 437-458, с 4 рис.) и «Сообщение о поездке между Леной и озером Тастах летом 1908 г.» (стр. 511-514). В первой из них, более пространной, описываются, главным образом, раскопки мамонта, условия его залегания и сами остатки, послужившие впоследствии материалом для статей Н. В. Насонова, В. Л. Омелянского и П. И. Шестакова, а во второй, представляющей чрезвычайно краткое сообщение о дальнейших маршрутах экспедиции, лишь в нескольких словах отмечаются главные этапы пути и произведенные наблюдения. Мезозойские окаменелости сборов этого года были описаны Д. Н. Соколовым.

    Подлинные полевые записи К. А. заключают несравненно более данных о геологическом строении пройденной экспедицией местности, чем краткое «сообщение», почему материал этот — сырой, или полуобработанный, в каком виде он предлагается ниже читателю, имеет несомненный интерес для геолога, геоморфолога и географа.

    Ввиду того, что материалы 1909 г. относятся к восточной и крайней западной частям, а главная часть материалов 1908 г. к центральной части одного и того же района, а именно тундры между нижними течениями рр. Лены и Колымы, и дополняют друг друга, представлялось целесообразным обработать и опубликовать эти материалы совместно.

    Что же касается наблюдений К. А. в 1908 г. на о-ве Б. Ляховском, то они не вошли в это издание, так как предполагается опубликовать их совместно с его наблюдениями, произведенными на Ново-Сибирских островах во время Русской Полярной экспедиции в 1901 г. К последнему году относятся также наблюдения К. А. на р. Муксуновке, включенные ниже в описание геологических данных, добытых им в 1908 г.

    Дневники К. А. представляют и после произведенной мною их обработки еще в достаточной степени сырой материал, который в подобном виде при жизни автора не мог бы быть опубликован; я же помещаю полевые записи К. А, в почти неизмененном виде, снабдив их лишь теми или иными комментариями и ссылками.

    Во многих местах в своих дневниках К. А., описывая местности, разрезы или встреченные в них породы, проводит сравнения с уже ранее виденными, основываясь в разрезах на стратиграфических соотношениях, а при описании пород почти всегда лишь на сходстве их петрографического состава. Ввиду ненадежности, однако, последнего признака для стратиграфических целей и трудности, зачастую, в полевых условиях правильно определить состав горной породы, К. А. должен был впадать в ошибки, которые не могли не отразиться на правильности определения возраста наблюдавшихся им толщ. Например, им не раз отмечались известняковые и другие осадочные породы по соседству с гранодиоритовыми массивами и сравнивались с палеозойскими, фаунистически охарактеризованными породами о-ва Котельного; в образцах же с этих мест не оказалось ни одного куска известняка (навряд ли благодаря лишь простой случайности) и ими были представлены лишь темные тонкозернистые песчаники и кремнистые сланцы. Точно также не могут считаться окончательными полевые определения фаунистических и флористических остатков, не подвергнутые последующей проверке. На обработанную часть коллекций К. А. делаются ссылки при нижеследующем тексте его дневников.

    Ввиду наличия подобных невязок, проверить и уточнить которые сейчас не представляется возможным, и ряда несоответствий, наблюдающихся в содержании рукописных и печатных работ К. А., указывающих на то, что его представления претерпевали постепенные изменения, я отказался от первоначального намерения подвести итоги данным, главным образом, по четвертичным отложениям, имеющимся в записях К. А., и провести их сравнение с уже известными по печатным работам самого К. А. и других авторов. Без личного посещения исследованного К. А. района и ознакомления с ним на месте трудно осуществимы критическая оценка и обобщение произведенных им наблюдений и зафиксированных им данных.

    В настоящее время мною воспроизводится текст основного дневника К. А. в проредактированном виде, пополненный параллельными записями, имевшимися для некоторых частей пути. Дневник 1908 г. пополнен по первой из указанных статей К. А. В примечаниях даются (мелким шрифтом) сноски на результаты обработки коллекций К. А., на работы последнего и других лиц, имеющие отношение к содержанию дневников, а также ссылки на тексты подробных этикеток и разрозненных записей, дополняющие самый дневник. В эти примечания включены также ссылки на определения сборов К. А. различными авторами, исследования которых должны были быть опубликованы в этом же томе «Трудов» Комиссии по изучению Якутской АССР совместно с материалами К. А. Ко времени набора данной части труда «Ленско-Колымская экспедиция 1909 г. под начальством К. А. Воллосовича», Б. М. Ку-плетским была закончена обработка петрографических коллекций К. А. и представлена к напечатанию рукопись «Материалы по петрографии  полярной Сибири между рр. Яной и Алазеей (по сборам К. А. Воллосовича, А. А. Бунге и Э. В. «Толля»); Г. Н. Фредерикс обработал палеозойские фауны с Хараулахских гор и с Верхоянского хребта и результаты своих исследований изложил в рукописи «Верхнепалеозойская фауна Хараулахских гор». Изучение третичной флоры с оз. Тастах А. Н. Криштофовичем и остатков четвертичной флоры с местонахождения мамонта на р. Санга-Юрях и из некоторых других мест прибрежной тундры В. Н. Сукачевым закончены не были.

    Для удобства пользования дневниками К. А., содержание последних разбито на ряд глав, снабженных соответствующими заголовками.

    Ввиду того, что почерк К. А. не везде был достаточно разборчив — что связано с трудностями условий работы в исследованной области — его рукописи не всегда могли быть разобраны до конца. В местах не вполне ясных поставлены поэтому вопросительные знаки; по той же причине произведены некоторые сокращения по сравнению с подлинником. В тексте сохранены первоначальные расчеты — в общем весьма приблизительные — расстояний и высот в русских мерах; в скобках дается их точный перевод в метрическую систему.

    Помещенные в дневниках К. А. чертежи исполнены по разбросанным в его записных книжках наброскам; профили через массивы тундры Св. Носа (черт. 35-38) значительно отличаются от первоначальных эскизов К. А., они перечерчены согласно указаниям Б. М. Куплетского, основанным на проработке происходящего отсюда петрографического материала.³

    Маршрутно геологическая карта в масштабе 25 км в 1 см, составленная совместно с Б. М. Куплетским и приложенная к дневникам,⁴ сходна с той, которая вошла в опубликованную Геологическим Комитетом в 1915 г. «Геологическую карту восточной части Азиатской России»,⁵ она здесь дается в измененном виде соответственно с результатами обработки коллекций К. А. Главные изменения, внесенные в нее, следующие: выход изверженных пород под Шевелёвым на р. Индигирке обозначен краскою базальтов, а не пород гранитной группы, на г. Чуркун отмечается наличие турмалинового кварцевого порфира (не базальта); на г. Чурпунья — адамеллит (вместо базальта); в изверженных массивах тундры Св. Носа развиты гранодиориты и кварцевые порфириты вместе с диабазами, базальтами и их туфами. Выход осадочных пород (песчаников и сланцев) около этих массивов, на Сиэлляхе, в хр. Улахан-Сис (к востоку от Индигирки) и по западному берегу губы Бубр-Хая, лишенные органических остатков, называемые К. А. Воллосовичем серией «Буорхайских сланцев» и относившиеся им то к палеозою то к мезозою,⁶ покрашены одним цветом и попыток к их разграничению мною не произведено. Той же краской отмечены по пересечению Хараулахских гор толщи известняковых осадочных пород, также лишенные окаменелостей, относившиеся К. А. на основании их диалогических особенностей к кембрию и силуру. Фаунистически охарактеризованные отложения карбона и перми в Хараулахских горах и песчаники и сланцы заведомо мезозойского возраста обозначены тем же цветом, но отличной штриховкой. Другой краской (сплошной и различной штриховкой) обозначены широко развитые в исследованной области четвертичные отложения, древнечетвертичные отложения на р. Омолое и оз. Тастах и нижнетретичные на берегу последнего. Геологическая раскраска берегов Лены к северу от Булуна, даваемая на картах Геологического Комитета по оригиналу К. А. Воллосовича (здесь отмечены выходы отложений кембрийского, верхнеюрского и мелового возраста), но лишенная объяснений в его рукописных материалах, не воспроизводится на прилагаемой геологической карте. Геологическую раскраску на последней приходится считать схематической, так как она произведена в ряде случаев по одиночным образцам, доставленным из дотоле никем не посещавшихся и геологически совершенно неизвестных местностей.

    Ввиду того, что коллекции К. А. Воллосовича не были в свое время закаталогизированы и пронумерованы и дошли до нас не в полном порядке, некоторые образцы, в особенности фаунистические остатки, лишились этикеток; не исключена также возможность перепутывания некоторых образцов.

    Фотографические снимки и рисунки с них, воспроизведенные в дневниках К. А., относятся к 1908 и, 1909 гг. и являются дополнениями к многочисленным иллюстрациям описания экспедиции 1909 г. Е. Ф. Скворцова, на которые делаются ссылки. В работе Е. Ф. Скворцова заключается также не мало геологических и геоморфологических данных, могущих служить дополнениями к наблюдениям К. А. Воллосовича, здесь же приводится и толкование их со слов последнего.

    Маршруты К. А. Воллосовича в 1908 и 1909 гг. и Н. А. Июдина и Е. Ф. Скворцова в 1909 г. нанесены на карту по данным, имевшимся на черновых картах и в дневниках К. А., по дневнику Ленско-Колымской экспедиции, составленному Е. Ф. Скворцовым, и по маршрутным съемкам Н. А. Июдина и Е. Ф. Скворцова.

    Маршруты К. А. Воллосовича по тундрам между Леной и Колымой затронули ряд интереснейших в геологическом отношении районов, которые либо еще никто до него не посещал, либо если кто в них и бывал, то или во время года, неблагоприятное для производства геологических наблюдений и сборов, или уже очень давно и без специальной для геологических исследований подготовки и снаряжения.

    К. А. Воллосовичем производились наблюдения по тракту Якутск — Казачье (в верховье р. Дулгалаха были найдены верхнепалеозойские окаменелости); им были посещены все массивы тундры Св. Носа, — некоторые из них до него были затронуты исследованиями Э. В. Толля и А. А. Бунге;⁷ им был совершен интереснейший маршрут по отрогам хр. Улахан-Сис, между рр. Индигиркой и Алазеей, на котором им наблюдались и впервые были сфотографированы своеобразные продукты выветривания гранитов — каменные рощи «кисиляхи»⁸; с ряда возвышенностей той же полосы и с Медвежьих островов К. А. Воллосовичем были получены образцы горных пород от инородцев. К. А. были исследованы выходы изверженных пород по р. Индигирке к югу от Русского Устья (около Бурулгина и Шевелева) и посещены и впервые изучены третичные разрезы берегов оз. Тастах к востоку, от р. Хромы, бывшие известными по присутствию в них пластов угля и янтаря еще со времен М. Геденштрома (экспедиция 1809-11 гг.)⁹ и в течение целого столетия остававшиеся вне возможности их достижения (рис. 82 и 89). Далее К. А. Воллосовичем была открыта любопытная древнечетвертичная флора хвойных на р. Омолое, и дважды были пересечены Хараулахские горы, в которых им были обнаружены отложения различного возраста — в том числе палеонтологически охарактеризованные карбон и пермь (в которых была найдена своеобразная фауна австралийского типа), а также отложения нижнего мела. В Хараулахских же горах К. А. Воллосовичем наблюдались и были сфотографированы фирновые поля (рис. 83), располагающиеся выше линии в 3000 фут. (900 м). Наконец, по всему маршруту изучались разрезы четвертичных отложений, заключающие во многих местах мощные толщи льда, остатки вымерших млекопитающих и более богатой, чем сейчас, флоры, привлекавшие особое внимание К. А. Воллосовича со времени Русской Полярной экспедиции. К этому же времени относятся произведенные К. А. Воллосовичем, совместно с Е. В. Пфиценмайером, раскопки (мамонта) на р. Санга-Юрях, а также раскопки другого трупа мамонта на о-ве Б. Ляховском, организованные К. А. Волосcовичем силами устьянских промышленников.

    Материалы и сведения, собранные во время этих раскопок, вместе с маршрутными и некоторыми более стационарными наблюдениями во время трех экспедиций в прибрежной материковой части Якутской республики и на Ново-Сибирских островах дали К. А. Воллосовичу возможность нарисовать картину геологического строения и геологической истории этой отдаленной и трудно доступной части Азии.

    В своих исследованиях севера Якутской республики К. А. Воллосович явился приемником работ Э. В. Толля,¹⁰ также участвовавшего в трех экспедициях (экспедиции Академии Наук в 1885/6, 1893 и 1901/02 гг.) и не вернувшегося из последней; Русская Полярная экспедиция, ставшая роковой для Э. В. Толля была первой сибирской экспедицией К. А. Воллосовича, принимавшего в ней участие в качестве начальника санной вспомогательной партии. Своими повторными работами в этом мало изученном крае К. А. Воллосович значительно расширил и углубил представление о его геологии, данное Э. В. Толлем. Работы К. А. Воллосовича,¹⁰ а также лиц, обработавших его сборы, заключают последнее слово, сказанное по геологии этого края; не будучи до сих пор никем дополненными или повторенными, исследования К. А. Воллосовича ждут своего продолжателя.

    Публикуемые ниже материалы составляют фактический материал, легший в основу толкования К. А. Воллосовичем геологии материковой части Якутской республики между нижними течениями рр. Лены и Колымы,

    Р. Геккер

-----------------

    1. С этой карты данные К. А. Воллосовича были перенесены в несколько измененном виде и на карты последующих изданий Геологического Комитета.

    2. Ссылки на литературу см. ниже в конце введения и при дневниках К. А. Воллосовича.

    3. Б. М. Куплетским изучены изверженные породы из сборов К. А. Воллосовича, а также определены осадочные.

    4. Основа для этой карты составлена и вычерчена А. И. Гусевым по карте Якутской АСС Республики А. С. Герасимова (1924 г.) и 100-верстной карте, исправленным в береговой полосе между Яной и Алазеей по съемке и астрономическим пунктам Ленско-Колымской экспедиции (см. большую карту маршрутов), а также по рукописным картам К. А. Воллосовича (часть рельефа и течения рек).

    5. Подлинник, составленный К. А. Воллосовичем, и любезно предоставленный мне для использования А. К. Мейстером, хранится в Геологическом Комитете и почти ничем не отличается от его репродукции в печати.

    6. На карте, изданной Геологическим Комитетом в 1915 г., «Буорхайские сланцы» К. А. Воллосовича отнесены к палеозою и обозначены через Р_z²; на «Геологической карте Азиатской части СССР» (1925 г.) они оставлены лишь вдоль западного берега губы Буор-Хая и на хребте Улахан-Сис, где обозначены через Р_z.

    7. A. Bunge u. E. Toll. Berichte über die von der K. Akademie der Wissenschaften ausgerüstete Expedition nach den Neusibirischen Inseln und dem Jana-Lande, Beiträge zur Kenntnis des Russ. Reiches u. d. angrenzenden Länder Asiens. III Folge. 1886; Э. Толль. Очерк геологии Ново-Сибирских островов и важнейшие задачи исследования полярных стран. Зап. И. Акад. Наук. VIII сер., т. IX, № 1. 1899.

    8. См. также: Г. Майдель. Путешествие по северо-восточной части Якутской области в 1868-70 гг. Ч. I. Прилож. к LХХIV т. Зап. И. Акад. Наук, № 3. 1894 (тоже на немецком языке в Beiträge zur Kenntnis d. Russ. Reiches u. d. angrenzenden Länder Asiens. IV Folge, I T., SS. 401-402. 1893).

    9. М. Геденштром. Отрывки о Сибири. СПб. 1830. См. также сведения об этом озере, помещенные в записках врача экспедиции Анжу: «Замечания медика-хирурга Фигурина о разных предметах Естественной Истории и Физики, учиненные в Устьянске и окрестностях оного в 1822 году». Сиб. Вестн., ч. IV, стр. 196. 1823.

    10. Другие работы Э. В. Толля по северу Якутской республики, выше не приведенные:

    1. Толль, Э.  Экспедиция И. Академии Наук 1893 года на Ново-Сибирские острова и побережье Ледовитого океана. Изв. И. Русск, геогр. общ., т. XXX, стр. 435-451. 1894.

    2. Он же.  Об экспедиции на Ново-Сибирские острова и побережье Ледовитого океана от Святого Носа до Хатангской губы. Зап. И. Акад. Наук. т. LXXV, прот., стр. 41-55 и 71-73. 1895.

    3 Он же. Ископаемые ледники Ново-Сибирских островов, их отношение к трупам мамонтов и к ледниковому периоду. Зап. И. Русск. Геогр. Общ. по общ. геогр. т. XXXII, № 1. 1897.

    4. Отчеты о работах Русской Полярной Экспедиции, находящейся под начальством барона Толля, III и VIII. Изв. И. Акад. Наук, т. XVI, № 5, стр. 195-206. 1902; т. XX, № 5, стр. 158-160. 1904.

    5. Е. v. Toll. Mitteilung über eine Reise nach den Neusibirisclten Inseln und längs der Eismeerltüsle, ausgeführt im Jahre 1893. Petermanns Mitt., 40 Bd. 1894. SS. 131-139, 155-159.

    6. E. v. Toll. Die fossilen Eiskiger und ihre Beziehungen zu den Mammutnleichen. Mém. de l'Acad. mp. des Sc. de St.-Pćt. VU sér., t. XLII, № 13. 1895.

    7. Xi. v. Toll. Die Russische Polaríahrt der „Sarja”.(1900-1902). Herausg. v. Emmy v. Toll. Berlin. 1909 p.

    11. Список работ К. А. Воллосовича по геологии прибрежной части материка Якутской республики и Ново-Сибирских островов:

    1. Отчеты о работах Русской Полярной Экспедиции под начальством барона Толля. Ш, прил. 9 VI 10. Изв. И. Акад. Наук, т. XVI, № 5, стр. 240-247. 1902.

    2. О геологическом строении Ново-Сибирских островов и земли Беннета. Зап. И. СПб. Минер. Общ. II сер., т. ХLIII; прот. V, стр. 34-37. 1905.

    3. Раскопки Санга-юрахского мамонта в 1908 г. Изв. И. Акад. Наук, VI сер., т. III; стр. 437-458. 1909.

    4. Сообщение о поездке между Леной и озером Тастах летом 1908 г. Изв. И. Акад. Наук, VI сер. т. III, стр. 511-514. 1939.

    5. Мамонт острова Большого Ляховского (Новосибирские острова). Зап, И. СПб. Минер. Общ., II сер. т. L; стр. 305-338. 1915.

    Кроме того:

    6. Составленная К. А. Воллосовичем схема послетретичных образований на Ново-Сибирских островах и объяснение к ней помещены в работе М. Павловой: Описание ископаемых млекопитающих, собранных русской полярной экспедицией в 1900-1903 гг. Зап. И. Акад. Наук, VIII сер., т. XXI, №1. 1906.

    7. К. А. Воллосовичем написаны глава К. А. Воллосовичем написаны глава „Übersicht der wissenschaftlichen Arbeiten Baron Tolls und allgemeine geologische Resultate seiner letzten Expedition”. (SS. 601-622), в книге E. Toll. Die Russische Polarfahrt der „Sarja” (1900-1902). Heratisg. v. Emmy v. Toll. Berlin. 1909.

                                                                    Часть первая

                           ГЕОЛОГИЧЕСКИЕ НАБЛЮДЕНИЯ ВО ВРЕМЯ ЭКСПЕДИЦИИ

                                      ЗА САНГА-ЮРЯХСКИМ МАМОНТОМ в 1908 г.

                         Путь из с. Казачьего на реку Санга-Юрях к местонахождению мамонта

         [В сохранившихся до нас дневниках К. А. Воллосовича отсутствуют сведения об этом пути, ввиду чего они заимствуются из очерка Воллосовича «Раскопки Санга-юрахского мамонта в 1908 г. (стр. 445-46).]

    Наша экспедиция, в составе которой, кроме меня и препаратора Е. Пфиценмайера, находился еще участник всех экспедиций барона Э, В. Толля на крайнем севере Сибири — казак И. Расторгуев, выехала из Казачьего к местонахождению мамонта 1 (14) апреля.

    Этот переезд около 400 верст (425 км) на северо-восток от Казачьего мы сделали в шесть дней, останавливаясь на ночевки в жилых юртах, изредка встречавшихся нам на побережье моря. До Муксуновки, последнего инородческого жилья в тундре Св. Носа, ехали обычным путем промышленников на Ляховские острова. Сначала от Казачьего наша дорога шла по правым притокам устья Яны, где еще встречаются редкие перелески чахлой лиственницы и густые заросли низкого тальника; затем по заливам и полуостровам прибрежной полосы моря, сливавшимся под снежным покровом в однотонную равнину, в которой материковые части отличались от моря иногда только по скоплениям плавника по их границам и по черным старым льдинам, вынесенным на берег; наконец, за Сиэлляхом, мы ехали по холмистой прибрежной тундре, пересеченной многочисленными речками с крупными обрывами вечномерзлых потретичных почв, выделявшихся из под снежного навеса темными полосами.

   5 (18) апреля мы прибыли на южный берег устья р. Муксуновки в поварню Конона Томского. Сделав здесь дневку и запасшись свежими оленями и проводниками, мы оставили берег моря и, придерживаясь прежнего курса, направились к едва видневшемуся на горизонте Харстанскому массиву, поднимающемуся среди низменной тундры группой овальных гор, круто обрывающихся на западе. Цепь таких массивов, расположенных по меридиану между Св. Носом и Сиэлляхской тундрой, является водоразделом между западными и восточными речками выступа материка к северо-востоку от Яны. Отходящими от этих массивов пологими увалами к востоку — тундра в той части материка разбивается на ряд котловин, вытянутых в том же, как и увалы, направлении; эти котловины имеют общин сток вод к Омуллахской губе. К такого типа низменностям принадлежит и Санга-юряхская тундра, начинающаяся с восточного склона Харстанского массива. Обойдя этот массив с юга мы изменили курс на востоко-северовосточный и, проехав 30 верст (км) по слегка холмистой тундре, изрезанной такими же небольшими речками, как и к западу от него, достигли на р. Санга-юрях стоянки Джергели и Турунтаева, ожидавших у местонахождения мамонта приезда экспедиции.

    В дневнике К. Л. Воллосовича следует описание р. Санга-юрях и разреза четвертичных отложении по ней, условий залегания мамонта и его раскопки, а также перечень сохранившихся частей скелета и мягких частей. Все это, вместе с соображениями относительно условий жизни и причины гибели мамонта, нашло себе место в очерке К. А. Воллосовича «Раскопки Санга-юряхского мамонта в 1908 г.» (Изв. И. Акад. Наук, VI сер., т. III, стр. 437-58, с 5 рис. 1909), а также, вместе с наблюдением над Ляховским мамонтом и условиями его местонахождения послужило материалом к его работе «Мамонт острова Большого Лиховского (Новосибирские острова)» (Зап. И. Минер. Общ. II сер., ч. L, стр. 305-38, с 5 табл. и 1 рис. 1915). Кроме того мы находим описание раскопок Санга-юряхского мамонта, его самого и экспедиции в недавно появившейся в Германии прекрасно иллюстрированной книге зоолога-препаратора Санга-юряхской экспедиции (а также и экспедиции за Березовским мамонтом 1901 г.) Е. В. Пфиценмайера (Е. W. Рfizenmayer “Mammutleichen und Urwaldmenschen in Nordostsibirien”. Leipyig. 1926. 341 SS. mit 118 Abb. u, 3 Karten).

    Остатки Санга-юряхского мамонта были освещены в печати в следующих работах: Н. В. Насонов «О поступлении в Зоологический Музей Императорской Академии Наук остатков трупа мамонта, найденных на р. Санга-юрахе» (Изв. И. Акад. Паук, VI сер., т. II., 1908, стр. 1315-322, с 5 рис.), В. Л. Омелянский «Бактериологическое исследование Санга-Юрахского мамонта и прилегающей почвы» (Арх. Биолог. Наук, т. XVI, в. 4. 1911) и П. И. Шестаков «О жире мамонтов» (Научн. рез. экспедиции, снаряж. И. Акад. Наук для раскопки мамонта, найденного на р. Березовке в 1901 г., т. III, стр. 19-27. 1914).

    Ввиду этого мы здесь не воспроизводим соответствующих страниц необработанного дневника К. А. Воллосовича, а лишь приводим разрез четвертичных отложений по р. Санга-юрях, пользуясь его изложением в статье «Раскопки Санга-юрахского мамонта в 1908 г.», стр. 447-450.

                              Разрез толщи четвертичных отложений на р. Санга юрях

                                                     у местонахождения мамонта

    Высота обрыва над уровнем речки равна 5 саж. (10 м). Последовательность слоев сверху вниз:

    А. Аллювиальная толща песчано-глинистых отложений, переслаивающихся с пропластками растительных остатков, в которых преобладают мхи (Нурnиm), разнообразные травы и несколько видов Salix, характеризующих и современную флору тундры в тех же широтах. Эта толща образует трехсаженный (6 м) обрыв, спускающийся к руслу речки крутым склоном, и состоит, начиная сверху, из следующих горизонтов:

    1) мелкозернистые пески и суглинки пронизанные вверху корнями Salix polaris и содержащие листья последней и остатки намывных трав.......................................1 саж. (2 м);

    2) желто-серые пески (2 фута — 0,60 м), лежащие на слоистых мелкозернистых песках с заиленными прослоями растительных остатков такого же общего полярного характера, как и в горизонте 1; однако, здесь среди травянистой их массы преобладают осоки и найдены листья Веtulа;

    3) прослойка песка.............................................................................1 фут (0,30 м);

    4) перемежающиеся слои тонких илистых наносов и мелкозернистых песков с остатками мхов, трав и листьев Salix sp.; (остатки Salix polaris отсутствуют) ...............1¹/₂ саж. (3 м).

    В. Песчано-илистый неслоистый нанос, отложенный грязевыми потоками и заключающий остатки мамонта и разрушенные остатки растительности во вторичном залегании: древесину Alnus, Betula sp., плотные включения торфа и кусочки бурого угля....6 фут (1,80 м).

    С. Светло-серые илистые озерные осадки с тонкими налетами бурой окиси железа и без палеонтологических остатков (раковин пресноводных моллюсков) [Толщи В и С были вскрыты раскопками и шурфом, углубившимся в мерзлые отложения на одну сажень (2 м).].

           Маршруты по тундре Св. Носа между полуостровом Св. Нос и устьем р. Сиэллях

                         (массивы Св. Нос, Юрюнг-хастах, Чокурдах, Хар-стан и Муксун)

    С местонахождения мамонта мы вернулись на Муксуновку 12 (25) апреля. Во время этого пути я имел возможность исследовать состав юго-восточного склона горы Хар-стан. Этот склон образован серыми гранитами [Гранодиоритами, по определению Б. М. Куплетского.]. Базальты, отмеченные Э. В. Толлем на карте, помещенной в его «Очерке геологии Новосибирских островов», выходят вероятно на вершине и на северной стороне этой возвышенности.

    Е. В. Пфиценмайер и я просмотрели наши коллекции, собранные на реке Санга-юрях, и на следующий день распростились до Петербурга. Пфиценмайер уехал с мамонтовым грузом в Казачье, а оттуда отправился дальше в Булун, где с первым ленским пароходом вернется в Россию. 15 (28) апреля я готовил почту, которую и отправил в тот же день вечером. Мне хотелось приготовить краткий отчет о результатах своих наблюдений на месте остатков мамонта, не оправдавших тех надежд, которые возлагались на это местонахождение экспедицией и Академией Наук. Но у меня было так мало времени и так много разной обязательной корреспонденции и расчетов с лицами, принимавшими участие в наших работах на Санга-юряхе, что я успел изложить только свои самые общие наблюдения в письме Ф. Б. Шмидту. Некоторые высказанные там взгляды относительно времени гибели мамонта, которую я считаю происшедшей после отложения слоев с А1nus fruticosa, я и теперь пока не имею оснований изменить. После отправления почты я начал готовиться к поездке на острова и к дальнейшим переездам по береговой тундре между Индигиркой и Яной. С инородцами я условился, что они встретят меня на месте находки мамонта около 15 (28) мая, когда я надеюсь быть там уже после островной поездки. Оттуда с теми же инородцами я вернусь обратно на Муксуновку и на оленях пройду через Сиэллях на Хрому и далее к Каменному озеру (Тастах), где еще Геденштром отметил нахождение смолы и остатков древесины, по-видимому принадлежащих к тому же типу как и в «Деревянных горах» на о. Новой Сибири. Дальнейший путь на восток пока определенно не намечен. Он будет зависеть от многих обстоятельств, но к Полоусному хребту я непременно постараюсь пройти.

    На Муксуновке я прождал до 20 апреля (3 мая) своих собак и подрядил на поездку на острова четверых промышленников — всех, кроме одного, прежних участников моей экспедиции на острова и экспедиции, связанной с поисками Э. В. Толля. После приезда моих спутников мы дали нашим собакам два дня отдыха и к вечеру 22 апреля (5 мая) сделали небольшой переезд до поварни Афанасия Барабинского. После ночевки выехали на Аджырхайдах. На тундре была еще полная зима: проталин почти не было и только кое где виднелись черноватые кочки, уже освободившиеся от зимнего снега; дул восточный ветер. Сделав 50 верст (53 км), мы остановились у Хар-стана, а отсюда по курсу на север через шесть часов езды приехали к Аджырхайдаху. Здесь мы пробыли два дня и вечером 26 апреля (9 мая) выехали к Святому Носу (рис. 84, 86 и 69). Переезд через эту небольшую возвышенность сделали без труда — наши нарты не были перегружены и собаки почти до самого перевала дружно бежали, не испытывая усталости. На южном склоне подъема я заметил выходы тех же серых гранитов, какие мною уже были найдены и на горе Хар-стан. Эти граниты [Гранодиориты] образуют и перевал, соединяющий самую высокую гору кряжа — Суруктах, обладающую формою потухшего вулкана, с Хаптагаем — юго-восточной частью Св. Носа, в общем имеющим тот же вид, как и Суруктах, но лишь с менее резко выраженной формой древнего вулкана.

    На выход гранитов на Святом Носу, насколько мне помнится, не было указано ни Э. В. Толлем, ни доктором А. А. Бунге. На их развитие здесь впервые указал А. Колчак, передавший мне уже несколько лет спустя после своего знаменитого путешествия на остров Беннета, что на перевале Святого Носа им были замечены серые граниты. Во всяком случае, выходы их здесь несомненны и указывают на сходство по составу отдельных массивов на материке против Ново-Сибирских островов и на острове Б. Ляховском, начиная Муксуновским камнем и заканчивая горой Коврижкой. Все эти массивы, по крайней мере в своих подошвах, сложены гранитами [Эти заключения К. А. Воллосовича вполне подтверждаются определениями Б. М. Куплетского, указывающего в своей работе на большое сходство гранодпоритов Св. Носа с таковыми, находящимися а коллекции А. А. Бунге и происходящими с г. Кисилях па о-ве  Б. Ляховском.]. Детальные исследования, может быть, откроют и базальты на вершинах массивов о-ва Б. Ляховского, как они уже были найдены Толлем на Муксуне, Хар-стане и Св. Носу.

    27 апреля 10 (мая) вечером по северо-восточному склону Св. Носа мы спустились к берегу Ледовитого моря и остановились у Чай-поварни (рис. 85).

    Горы Св. Носа с северо-восточной стороны спускаются к морю пологой тундрой с небольшими увалами, образующими на берегу моря крутые земляные обрывы. Между этими обрывами протекают ручьи с крутыми берегами, сложенными теми же, как и на берегу, земляными отложениями с редкими выходами из-под них почвенных льдов. Подробнее исследовано строение увала, тянущегося от горы Суруктах на северо-восток и образующего в 5-6 верстах (км) к западу от Чай-поварни береговые обрывы высотою в 6-7 саж. (13-15 м) [Ср. черт. 1.]. В этих мощных толщах суглинков и тонкослоистых песков весьма интересны постепенные переходы в нижних их горизонтах, лежащих на грязных льдах, выходящих здесь только небольшими участками из-под зимнего снега. Слои тонких песков и глин чередуются (выше ископаемого льда) с тонкими прослоями льда и почти лишены следов растительности; эти отложения обладают мощностью от 1 — 2¹/₂ арш. (0,7-1,7 м) и во всех обнажениях, где выходит пузырчатый ископаемый грязный лед, представляют правильное чередование слоев, льда с глиной и песком, увеличивающихся в толщину кверху. В верхних слоях этого горизонта уже заметны остатки древней травянистой растительности, выраженной здесь редкими вертикально стоящими железистыми трубчатыми конкрециями, в которых иногда находятся обуглившиеся остатки мелких корешков. Эти железистые трубки выше значительно увеличиваются в количестве и образуют густую сеть в суглинках, уже не имеющих прослоев льда и в общей массе сильно окрашенных окисью железа, отложившейся и на границах заметной слоистости. Песчаные желтоватые суглинки с многочисленными конкрециями образуют толщи от 1¹/₂ до 2 саж. (3-4 м) мощности. Выше начинают появляться остатки мхов и трав, а также кусочки древесины. Железистые конкреции значительно уменьшаются в количестве и общая окраска суглинков начинает принимать светло-серый оттенок, характерный для обрывов о. Б. Ляховского. На глубине от поверхности около 2 арш. (1,5 л) в светло-серых с желтоватыми  пропластками суглинках находятся остатки древесины ив, толщиной до 1 вершка (4,5 см) и прослои мха и трав, хотя и выраженные в очень слабой степени. Слои с древесной растительностью в образованиях четвертичной эпохи на северо-восточном склоне Св. Носа занимают самый верхний горизонт и имеют сравнительно с общей толщей обрыва незначительную мощность.

    Если представить в общем разрезе наиболее высокую часть земляного берега и притом с наименьшей нарушенностью слоев, образующего отвесную стену промерсших глин, супесей и песков (только в самом низу не более 1¹/₂ арш. — 1 м сложено ископаемым льдом) общей мощностью до 6 саж. (12 м), то этот разрез даст такое отношение слоев.

    Разрез обрыва четвертичных отложений в 4-5 верстах (км) к западу от Чай-поварни, конец увала горы Суруктах (на берегу Ледовитого моря):

    1. Почвенный слой.

    2. Светло-серые суглинки с белым налетом.

    3. Серые суглинки с остатками древесной растительности.

    4. Серые суглинки с прослойками охристых налетов и остатками трав и древесной растительности в тонких пропластках.

    5. Желтоватые суглинки и глинистые пески с многочисленными вертикально расположенными железистыми трубками. Следов древесной растительности нет.

    5а. Глинистые пески с железистыми пропластками.

    6. Темно-серые глины и суглинки с редкими прослойками льда; следов растительности почти нет.

    7. Глины со льдом и с ископаемой грязью; льды в нижнем горизонте. (Ниже снег).

    Суруктах, 28 апреля (11 мая). От берегового обрыва тундряного склона Суруктаха, имеющего издали форму потухшего вулкана, я проехал к нему по долине большого ручья, тянущегося вдоль северо-западной стороны. У самой подошвы Суруктаха лежат гранитные глыбы и расположена мелкая россыпь. Среди этой однообразной породы изредка попадаются валуны и куски серого базальта неправильно, граненой формы, совершенно тождественного с таковыми, доставленными А. Колчаком с о. Беннета. Следующие три террасы Суруктаха, представляющие нагромождения россыпей преимущественно тех же гранитов, как и у подошвы, содержат значительно больше выходов базальта [С г. Б. Суруктах в коллекции К. А. Воллосовича имеются серые гранит и кварцевый порфирит, происходящие с подошвы и нижней части склона этой возвышенности, а также один образец черного кремнистого сланца]. Более подробного исследования отношений этих изверженных пород мне произвести не удалось, так как и гранитные и базальтовые россыпи были покрыты снегом. Однако, общее впечатление осталось такое, что базальты, по мере подъема кверху, вытесняют граниты (черт. 35). Если принять во внимание, что в образцах Э. В. Толля с этой возвышенности, взятых им с самой вершины горы, мы находим, главным образом, базальты, порфиры (и диабазы), то можно думать, что граниты слагают здесь ее подошву и нижние склоны: они же развиты и на перевалах между отдельными тремя главнейшими массивами Святого Носа: Хаптагаем, Суруктахом и Святым Носом (в узком смысле этого названия).

    Массив «Бёлькёй» (черт. 36). В одной версте (км) к востоку от Чай-поварни среди четвертичных холмов с ледяной подпочвой, на берегу моря  выходит небольшой массив, не отличающийся по высоте от окружающих его земляных холмов и сложенный в своей вершине базальтами, а на берегу моря теми же базальтами и другими изверженными породами.

    На восточной окраине этого массива мною замечены отдельные валуны серых гранитов такого же характера, как и в массивах Святого Носа, Харстана, Муксуна и других отдельных гор, выходящих в прибрежной полосе моря к востоку от устьев р. Яны [С массива Бёлькёй Б. М. Куплетским определены в коллекции К. А. Воллосовича диабазовый и базальтовый туф, туфобрекчия и порфирит, и в коллекции Э. В. Толля оливиновый диабаз. Кроме того, отсюда же в коллекции К. А. Воллосовича имеются образцы граноднорита, кварцевого порфирита и кремнистого сланца]. Массив «Бёлькёй» выделяется отдельной скалой между четвертичными отложениями с ископаемыми льдами и, судя по петрографическому составу, является отделившеюся частью возвышенности Святого Носа, что произошло в то время, когда здесь вообще происходили особенно крупные перемещения суши, т.-е. в конце третичной эпохи. На последнее указывают базальты Бёлькёй-таса и Святого Носа, имеющие тот же характер, как и на о-ве Беннета, где эти базальты, по данным коллекции Э. В. Толля, покрывают слои с третичной (миоценовой) флорой.

    1 (14) мая выехали на о. Б. Ляховский.

    Далее по времени следует в дневнике К. А. Воллосовича запись наблюдений, произведенных им над четвертичными, а также более древними отложениями о. Б. Ляховского, не публикуемая в данной работе, охватывающей геологические наблюдения К. А. Воллосовича на материке.

    18 (31) мая переехали с острова Б. Ляховского в Чай-поварню.

    Наши собаки требовали отдыха, да и мы сами очень устали после трудного переезда через море по уже начавшейся тали. Во время дневки в Чай-поварне я снова исследовал обрывы Бельковского камня и убедился в том, что в его состав, кроме диабазов, брекчии и базальтов, входят еще граниты, среди которых и залегают вышеуказанные породы. На следующий день мы направились вдоль берега моря к востоку, рассчитывая от реки Крестовой (Крес-юрюя) взять курс на юг к р. Санга-юрях, к месту раскопок мамонта. Однако, наши попытки перейти речку или обойти ее с юга оказались безуспешными; после полудневных усилий мы вынуждены были вернуться обратно к Чай-поварне и попытаться пройти обычным путем к жителям на Муксуновку. Путь через перевал между Чай-поварней и ст. Гороховым был совершенно свободен от снега; на собачьих нартах этот переход был бы для нас крайне труден. Поэтому мы избрали другой, окружный путь, для меня более интересный, чем первый, а именно путь вдоль северного мыса Святого Носа, еще не исследованного ни одним из бывших в этих местах путешественников.

    Медленно передвигаясь по воде, разлившейся на 5-10 верст (км) от берега по льду моря, мы подошли к обрывам Святого Носа с северо-восточной стороны. Я нашел здесь мощные выходы диабазов, спускавшиеся к морю столбчатыми массивами (черт. 37) [С мыса Св. Носа в коллекции К. А. Воллосовича присутствуют базальтовые и диабазовые туфы]. Эти выходы по краям ограничены выходами сильно нарушенных известняков по-видимому, древне-палеозойского возраста, заметно слоистыми и поставленными на голову [Известняков в коллекциях К. А. Воллосовича отсюда не имеется, как не имеется и из других указываемых им мест; в коллекции представлены кремнистые и глинистые сланцы, а также песчаники].

    Общая картина обрывов совершенно тождественна с таковой обрывов юго-западного берега о-ва Котельного у мыса Шилейко. Кроме выходов диабазов и известняков попадались отдельные большие валуны серых гранитов такого же типа, как и на перевалах и вообще у подошвы возвышенностей Святого Носа. Отношение гранитов к известнякам и подчиненным им диабазам и базальтам мне не удалось выяснить. По-видимому, граниты занимают нижнее положение относительно палеозойских известняков и связанных с ними диабазов. На кристаллических породах лежит мощный слой до 2 саж. (4 м) щебневого, и валунного наноса. Пласты диабазов под этим наносом сильно разрушены и, по-видимому, подвергались весьма продолжительному выветриванию. В массивах диабазов найдены шары той же породы, напоминающие вулканические бомбы. Самая оконечность мыса Св. Носа вытянута на западо-северо-запад и продолжается, по-видимому, узкою полосою под водою, что обозначается грядой мощного тороса.

    Состав юго-западного берега мыса Святого Носа представляет повторение обнажений северо-восточного. В местах, где выходы кристаллических пород и известняков обнажаются не высоко над уровнем моря, над ними лежат мощные толщи валунно-щебневого наноса, образованные, главным образом, из россыпей и не указывающие на происхождение путем деятельности значительно развитых ледников. Этот нанос иногда покрыт снежным льдом, на котором лежат совершенно свободные от гальки и валунов желтоватые четвертичные суглинки. Несколько весьма значительных земляных обрывов мощностью около 8-12 саж. (17-25 м), образовавшихся от свежих обвалов и представляющих отвесные промерзшие скалы на берегу моря дают следующую картину смены отложений, начиная сверху.

    На валунно-щебневом наносе лежат иногда незначительной мощности снежные льды с включениями землистых осадков с неопределенными следами растительных остатков, покрытых окисью железа. Выше — мощный слой желтоватых суглинков с проростками из железистых мелких удлиненных конкреций, свидетельствующих о присутствии древней травяной растительности. Толщина этого слоя иногда достигает 4-х саж. (8 м). Над желтым суглинком лежат светлые суглинки с прослоями черных торфяников и кусочками древесины (?) мелкой ивы. Выше в суглинках встречены более мощные слои с растительными остатками и довольно толстые ветки ив с корой. Слоев с Valvata в обрывах Снятого Носа найти не удалось, и вообще, кроме самого нижнего горизонта с железистыми конкрециями, остатки четвертичных отложений здесь сильно разрушены и выражены в большинстве случаев перемытыми отложениями — продуктами разрушения четвертичных слоев в современную эпоху. К югу от Святого Носа, ближе к стану Гороховому, у одного мыса найден на высоте 3-х саж. (6 м) разложившийся древний плавник, покрытый новыми мощными скоплениями плавникового леса, образующими небольшие холмики, вместе с валунами и галькой нагроможденными на берег морским льдом. Состав гальки и валунов тот же, что и на Святом Носу — преобладают диабазы, граниты, порфиры и известняки. Среди последних, кроме характерных для острова Котельного черных силурийских и девонских известняков, очень часты известняки фиолетово-шоколадного цвета. Изредка попадаются мраморовидные серые известняки, по общему облику весьма сходные с таковыми из разреза ленского кембрия. Поиски окаменелостей, как в отдельных валунах, так и в коренных выходах известняков, оказались безрезультатными. В одной гальке черного известняка я видел обломок какой то брахиоподы.

    От Святого Носа мы поехали по морю через Эбяляхскуго губу на юго-юго-запад по курсу на Аджырхайдах. На расстоянии 15 верст (16 км) от берега все еще были верховые воды на морском льду. Дальше их стало меньше, но мы встретились с широкой трещиной, представляющей непреодолимое препятствие для перехода с нартами, и только с нартами. После двух дней безуспешных попыток попасть к Аджырхайдаху, наконец, удалось благополучно добраться к мысу, находящемуся в 4-5 верстах (км) к западу от Аджырхайдаха. Здесь мы повстречали партию промышленников, собиравшихся для переезда на острова и взяли от них часть оленей за цену, баснословную для здешних мест, — по 25 рублей за каждого. В Аджырхайдахе мы дали отдых нашим собакам и себе в течение одного дня. В этот день ясная погода позволила мне с высокого увала видеть все более значительные массивы тундры Святого Носа — Святой Нос (Суруктах, Хаптагай [С г. Хаптагай в коллекции К. А. Воллосовича имеются кварцевый порфирит и диабазовый туф] и Тугуттах), вытянутые на западо-северо-запад (черт. 11), Юрюнг-хастах [С г. Юрюнг-хастах в коллекции К. А. Воллосовича сборов не имеется; Э. В. Толлем были отсюда доставлены гранодиориты], вытянутый на востоко-северо-восток, Хар-стан, почти параллельный Святому Носу, и вершину Муксунова камня (рис. 87) [В одной из записных книжек К. Л. Воллосовича имеется пометка о его поездке на г. Муксун из поварни Конона; он отмечает, что г. Муксун состоит из ряда отдельных Столовых гор, по своему виду и геологическому строению сходных с таковыми массива Св. Нос. С г. Муксун в сборах К. А. Воллосовича имеются: гранодиорит, гранодиорнтовый аплит, диоритовый порфир, а также кремнистый и глинистый сланец и песчаник].

    Судя по собранным мной образцам, все эти массивы представляют один разбитый гранитный массив с палеозойскими складками, с выходами диабазов и мезозоем типа о. Б. Ляховского в обрывах Брус-тас [В пикетажной книжке К. А. Воллосовича имеется отдельная запись, относящаяся к строению массивов Хар-стан и Юрюнг-хастах, приводимая ниже. «Возвышенность Хар-стан сложена гранитами, черными роговиками и порфирами. Такой же состав имеет и Юрюнг-хастах. У подножии этих возвышенностей найдены отдельные куски базальтов и зеленых диабазов. Коренных выходов этих изверженных пород наблюдать не удалось. Присутствие среди валунов и гальки вершин речек и ручьев, берущих начало с этих возвышенностей, черных палеозойских известняков указывает на то, что здесь, как и на Св. Носу, мы имеем тот же общий состав пород. В этих массивах, судя по отношениям, наблюденным на мысе Св. Носа, можно предполагать следующую последовательность отложений. Ядро массивов сложено гранитам», а палеозойские известняки и диабазы являются уже позднейшими образованиями, покрывающими гранитные массивы. Кроме перечисленных образований, у подножия этих возвышенностей выходит мезозойские сланцы, по-видимому юрского возраста. Предполагая, что мы имеем здесь дело с древней складчатостью, можно представить относительное положение кристаллических и осадочных образований следующей схемой» (черт. 38)].

    Этот разбитый массив образует сочетанием направлений своих основных возвышенностей ряд дуг, обращенных на северо-восток и на северо-запад и ограничивающих на западе берег моря, а с востока Омуллахскую тундру. Тем же сочетанием направлений, приближающихся к широтным, объясняется как форма острова Б. Ляховского, так и строение его внутренних частей, как указывалось уже в другом месте, образующих ряды замкнутых котловин, в которых и сохранилось все разнообразие четвертичных отложений. Строение тундры Святого Носа вполне тождественно с тундрою о. Б. Ляховского, горные хребты которого образуют с хребтами Св. Носа кольцо гранитных массивов.

    22-го мая (4 июня). От водораздела между речками Эбяляхской и Харстанской губы пошли на юг по восточному берегу Харстанской губы, представляющей продолжение речки Хар-стан, которую мы перешли в середине ее течения. Эта небольшая речка наполнена водой по всему своему течению только весной. Строение ее дна как и других небольших речек здешней тундры представляет смену котловин с перевалами, указывая на ее происхождение из озер. На левом берегу ее устья уже в начале губы, на западном склоне увала, тянущегося параллельно направлению Хар-стана, обнажаются выходы грубозернистых песчаников с (?) растительными остатками весьма плохой сохранности. По общему своему характеру эти песчаники тождественны с юрскими слоями реки Балыктах острова Котельного и близки к кварцитовым образцам коллекции Э. В. Толля с острова Столбового. В небольшой россыпи, тянущейся вдоль губы, где местами встречается старый, уже совсем сгнивший плавник, были встречены кроме песчаников отдельные куски железистых сланцев [В коллекции имеются происходящие с этого места глинистые, железистые и кварцевые песчаники] такого же типа, как и на реке Балыктах, откуда Натгорст определил юрскую флору, и где были также найдены черные триасовые глинистые сланцы с отпечатками раковин Рseudomononotis. Массив Хар-стан в своих средних высотах и на перевале состоит, по моим наблюдениям, из тех же серых гранитов, как и соответствующие места Святого Носа, Юрюнг-хастаха и Муксунова камня. Э. В. Толль находил на этих высотах базальты, порфиры и диабазы. Разнообразие изверженных пород, составляющих эти массивы, выходы их на разных высотах, что выражается общим видом этих возвышенностей, представляющих тип столовых гор с террасовым выветриванием, а может быть и опусканием в эпоху наиболее интенсивных сбросовых явлений на севере, т. е. в третичный период, когда здесь вполне конструировался рельеф современных берегов, наблюдения в зимнее время, когда массивы обнажены только в вершинах, объясняют то, что Э. В. Толлем не были замечены здесь граниты, представляющие основную кристаллическую породу, к которой остатки, как изверженных, так и осадочных отложений, являются относительно незначительными добавлениями, уцелевшими только местами. Мне представляется, что граниты здешней прибреной тундры и ближайшей группы островов представляют коренную первозданную породу [Данное представление К. А. Воллосовича о возрасте гранитов тундры Св. Носа нашло себе отражение в «Геологическом очерке Сибири» А. А. Борисяка (изд. Сабашниковых, П. 1923 г, стр. 33), в котором последний приводит его со слов Ф. Н. Чернышева] и палеозойские черные известняки Святого Носа с жилами диабаза и мезозойские увалы, примыкающие к этим массивам, построены в своих основаниях из складок, разбитых сбросами и образующих почти замкнутые котловины, в которых и отложились более новые образования, в особенности послетретичные толщи с ископаемыми льдами.

    Береговым увалом мы прошли до речки, берущей начало на Харстанской возвышенности и впадающей в Харстанскую губу с юга. Эта речка прорезывает довольно широкую котловину, окруженную такими же увалами, как и Харстанская губа, западную границу которой составляет гора Чокурдах [С горы Чокурдах в коллекции К. А. Воллосовича имеются образцы граyодиорита, базальтового туфа, а также песчаников и глинистых сланцев], — возвышенность, тянущаяся с западо-юго-залада на востоко-северо-восток и замыкающая Ванькину губу с севера [«Ванькина губа» на 100-верстйой карте Главного Штаба и губа Чокурдах — по съемке Н. А. Июдина 1909 г. (см. черт. 12).]. Увалы с поверхности покрыты четвертичными отложениями с ископаемыми льдами, но, по-видимому, незначительной мощности, что проявляется и в их общем строении, лишенном с поверхности байджараков. Следует иметь в виду, что на о-ве Б. Ляховском в Брус-тасе, где морем подмывается мезозойская складка, мощность четвертичных отложений со льдом не более 3 саж. (6 м), и эта складка внутри острова имеет по склонам только небольшие оползни из глин с ископаемым льдом. Состав четвертичных отложений на таких увалах резко отличается от разрезов долин и обрывов на окраине увалов. Обыкновенно небольшие байджараки увалов или их склонов состоят уже из перемытых послетретичных отложений, залегающих на валунно-щебневых наносах. Мною это отмечено по склону Святого Носа, на Ляховском острове по склонам его возвышенностей и на запад от массивов Юрюнг-хастах, Хар-стан и Муксун. В этих байджараках не находится ни остатков четвертичной древесной растительности, ни правильности в наслоении; характерно то, что в них очень часто попадаются остатки мамонтовых бивней и других тяжелых частей скелетов послетретичных животных. Эти скопления представляют результат размыва, происходившего в послетретичную эпоху на таких увалах гораздо энергичнее, чем в долинах. Из остатков современной тундряной растительности в байджараковых увалах чаще всего встречаются остатки листьев полярной ивы.

    Наблюдения над растительностью тундры обнаружили значительное распространение Betula nana, Salix polaris и Salix sp. в тундре между Святым Носом и Хар-станом. Ползучая береза занимает долины и склоны увалов. Здесь же распространено еще несколько видов Salix. На вершинах увалов встречаются только полярная ива и Dryas octopetala, а также разные мхи Shhagnum, приютившиеся небольшими подушками в местах распространения Salix sp. и Вetulа nana. Появились цветы у ив;Ranunculus, Betula nana начали распускаться. Тундра свободна от снега, который сохранился только на склонах хребтов и увалов, главным образом, на северной стороне. Появились в большом количестве гуси, замеченные на о-ве Б. Ляховском впервые 12 (25) мая и тогда же первые чайки. Происходит перелет турпанов на север. Появилось много куликов. Тундра ожила и представляет картину весеннего пробуждения.

    23 мая (5 июня). Шли по той же прибрежной тундре, как и в предшествующие дни, держа курс к устью реки Муксуновкп. Общий характер тундры одинаков с описанным раньше. В 10 верстах (км) от устья Муксуновки подошли к большому озеру, около 5 верст (км) в поперечнике, окруженному высокими обрывистыми берегами, сложенными из перемытых и разрушенных послетретичных отложений. К вечеру мы были у Муксуновки и после ночевки на ее правом берегу переехали на левый берег в поварню Конона Томского [В сохранившейся части дневника К. А. Воллосовича, веденного им во время Русской Полярной экспедиции (1901/02), имеется лишь одна запись, касающаяся материковой тундры, а именно относящаяся к строению береговых разрезов в устье р. Муксуновки. В ней приводятся следующие данные.

    Р. Муксуновка, берег морского залива; высота (?) 16 саж. (32 м).

                                                                             Разрез А

    1. Поверхностный слой состоит из мощных отложений торфа, преимущественно из Sphagnum.

    2. Торф, переслаивающийся со льдом.

    3. Серый мелкозернистый песок с прослойками льда.

    4. Мелкозернистый суглинок с остатками древесной растительности (Salix). Найдены челюсть (?) Cervus и коренной зуб мамонта.

    5. Грязный пузырчатый лед. В нем залегают земляные отложения в форме котлов.

                                                              Разрез В (вблизи разреза А)

    Преобладает горизонт 4 разреза А.  Найден зуб мамонта. Вследствие недоступности подробно не исследован. Мощность более двух саж. (4 м)].

    На Муксуновке мне пришлось задержаться пять дней, пока не были доставлены мои вещи с Аджырхайдаха и подготовлены олени для дальнейшего путешествия, намеченного мною к Сиэлляхской бухте.

    Расстояние от Муксуновки до устья реки Сиэллях равно около 120 верст (128 км). Этот путь мы прошли 6 недалеком расстоянии от устьев речек, впадающих в море между рр. Муксуновкой и Сиэлляхом.

    В устье р. Билира находится на левом берегу высокий холм с незначительными оползнями тундры. На вершине холма расположены три инородческие могилы, причем на самой высокой точке холма находится древнейшая из них.

    Река Сиэллях впадает в море многими рукавами и протоками, и ее дельта имеет около 32 верст (34 км) в ширину. На южном берегу Сиэлляхской бухты находится в 10 верстах (км) от ее берега, между двумя протоками, среди обширной долины, сложенной четвертичными отложениями, округлая возвышенность, называемая инородцами «Зимовье».

    Этот массив поднимается над уровнем окружающей его тундры, судя, по показаниям анероида, на высоту около 570 фут. (170 м) и представляет выход среди современной тундры палеозойских известняков, по общему облику сходных с известняками г. Малакатына на о-ве Котельном. На вершине находятся в светлых глинах отдельные валуны базальтов и разрушенных гранитов, лежащих на палеозойских известняках [В сборах К. А. Воллосовича с г. Зимовье имеются кремнистый сланец и песчаник (известняки здесь также отсутствуют), а с ее вершины кварцевый порфирит и серицитизированная порода]. Холм вытянут в широтном направлении, как и массивы Хар-стан, Муксун, Юрюнг-хастах и Св. Нос.

    У возвышенности Зимовье, в широкой долине дельты Сиэлляха поднимаются два отдельных холма на 7-8 саж. (16-17 м), подмытые небольшим озером. В этих холмах, сложенных четвертичными отложениями, обнажаются, по-видимому, древнейшие послетретичные отложения, отвечающие средним и нижним горизонтам разреза о-ва Б. Ляховского. Ископаемых льдов здесь нет, но общий состав разрезов тождествен с некоторыми разрезами к востоку от стана М. Зимовье на южном берегу этого острова.

    Особенная показательность Орахова Булгунняха, как инородцы называют этот обрыв из послетретичных отложений, заключается в том, что присутствующие в нем беловатые суглинки с Valvata и мощной травянистой растительностью (которая в верхних горизонтах содержит остатки Alnus fruticosa) здесь сланцеваты и в нижнем слое подстилаются (?) типичным торфяником, который до сих пор мною вообще не наблюдался в потретичных отложениях ледяной тундры острова и материка. В булгунняхе Ора лежат под почвенным слоем светлые, слегка сланцеватые глинистые образования с древесными остатками Alnus fruticosa. Эти беловатые глины ниже содержат значительные скопления травянистой растительности из осок и хитиновые оболочки Valvata. Под образованиями с травянистыми пластами лежит более 1 фута (0,3 м) плотного черного торфа с вивианитом. Остатки растительности в этом торфе видоизменились уже настолько, что определить их является делом крайне трудным. Сланцеватый торф и в нижних своих слоях содержит значительное количество глинистых частиц. Под торфом лежат светло-серые мелкозернистые суглинки с очень значительным содержанием мелкого кварцевого песка. Ископаемых льдов, как в этом обнажении, так и в других обрывах этого района мне не пришлось наблюдать. Отмечено при этом, что все слои в этом обрыве нарушены и образуют слабую антиклинальную складку.

    Схемы разрезов Орахова булгунняха, находящегося в 3 верстах (км) к северу от холма Зимовье, представляются в следующем виде.

                                                              Разрез № 1

    1. Почва современной тундры.

    2. Сланцеватые светлые суглинки с прослоями, окрашенными окисью железа» тождественные со светлыми суглинками р. Санга-юрях, на которых лежали остатки мамонта; в нижнем горизонте содержат растительные остатки (древесину).

    3. Сланцеватые и трещиноватые темные суглинки с вивианитом, моллюсками и растительными остатками.

    4. Оползни и тонкие пески с неопределимыми растительными остатками. По-видимому, эти образования подстилаются льдом и значительно древнее отложений о-ва Б. Ляховского с Alnus fruticosa, которая здесь находится в самом верхнем горизонте.

                                          Разрез № 2, начиная сверху

    1. Тундряная почва не более 1 фута (0,3 м).

    2. Сланцеватые озерные глины с прослоями, окрашенными красной окисью железа (Аlnus fruticosa, Valvata).

    3. Светлые, озерно-болотные отложения с прослоями торфяников (травы, кустарники, Valvata).

    4. Желтоватосерые глины, с остатками растений и, кажется, выщелоченными раковинами Valvata, сохранившими хитиновую оболочку.

    5. Темные сланцеватые глины, содержащие многочисленные семtна.

    6. Песчанистый нанос с неопределимыми остатками трав.

           Поездка к озеру Тастах через массивы Хамняня и Чурпунья

                                            1 (14) по 10 (22) июня

    От устья Сиэлляха я взял курс на юго-восток, к массиву, находящемуся от берега моря в 90 верстах (95 км) и известному у инородцев под именем Хамняня. Путь наш шел по такой же тундре, как и в прибрежной полосе между Св. Носом и Сиэлляхской бухтой. Ближе к возвышенности Хамняня заметно начали увеличиваться и учащаться озера, занимающие средины низменных котловин, окруженных увалами, разделяющими их друг от друга. Громадное количество озер, встреченных мною на этом пути, сообщает всей местности очень расчлененный характер с весьма однообразными формами рельефа. Встреченные по пути в берегах озер обнажения указывают на мощное развитие здесь уже разрушенных послетретичных отложений, выраженных беловатыми суглинками, изредка содержащими остатки ископаемой послетретичной флоры и фауны. Ископаемые льды наблюдались здесь очень редко выходящими на поверхность и если встречались, то в большинстве случаев только в верхних горизонтах, в виде отдельных конусовидных включений в железистые песчаные образования.

    На второй день пути мы подошли к массиву Хамняня. У подошвы массива стали встречаться отдельные гранитные валуны, перемешанные с глинистопесчаным наносом. Самый же массив, представляющий невысокую гряду, вытянутую в широтном направлении, сложен исключительно серыми гранитами различной крупности зерна [Среди образцов, доставленных К. А. Воллосовичем с г. Хамняня, Б. М. Куплетским определены: диоритовый порфир, и гранодиорит (отчасти с жилой аплита)]. Такой же гранитный массив находится еще в 30 верстах (32 км) к северо-востоку от массива Хамняня и носит название Чурпунья. С вершины Хамняня виден к югу такой же по форме массив, известный под именем Чуркун [С горы Чуркун К. А. Воллосовичу был доставлен образец кварцевого порфира с турмалином (по опр. Б. М. Куплетского). Положение этой горы определяется двумя приложенными к образцу этикетками: 1) «Гора Чуркун. Вершина р. Тут-балыктах» и 2) «Верховья р. Хромы. На озере Тас, находящемся в десяти верстах (км) от левого берега р. Хромы, в 50 в. (км) к юго-востоку от оз. Спиридон. К северу от кряжа Кюн-тас. Выходы базальтов?!»], за которым виднеется непрерывная цепь горного кряжа, вытянутая по широте и в среднем поднимающаяся не менее, чем на (?) 4000 фут (1200 м.). Этот горный кряж инородцы называли Кюн-тас. Он тянется, по их словам, вдоль тундры с запада на юг и от Чурпуньи отстоит не менее, чем на 200 верст (км). 10 (23) июня этот кряж был еще под снегом. По выдающимся отдельным пикам среди горных групп кряж напоминает по своему орографическому характеру южную цепь Верхоянских гор. Принимая во внимание расстояние, с которого он наблюдался, этот кряж в средней своей высоте, по моему, не менее тех определений, которые мне были даны инородцами. Кряж, по их словам, продолжается в том же широтном направлении до реки Индигирки.

    От массива Хамняня я направился к виденному на северо-востоке массиву Чурпунья, так же, как и Хамняня, выдающемуся среди слабоволнистой тундры, усеянной многочисленными озерами различной величины, но в среднем от 2 до 5 верст (км) в поперечнике, разобщенными неширокими увалами. До Чурпуньи мне не удалось дойти вследствие крайней усталости наших оленей и я был вынужден вернуться обратно к своему временному становищу у Хамняня. Судя по общей форме массива Чурпунья, весьма характерной для здешних выходов гранитных массивов, он должен быть такого же состава [В коллекции К. А. Воллосовича имеются образцы адамеллита (по опр. Б. М. Куплетского), происходящие, судя по этикетке, с Чурпуньи].

    Прибывшие к Хамняня свежие олени позволили мне продолжить путь дальше по тому же курсу, т.-е. на восток, к области наибольшего развития озерного ландшафта на водоразделах между рекой Хромой и Сиэлляхской губой. В его центре находится Испиридиэн-кюёля (Спиридоновы озера), от которых берут начало как истоки реки Хромы, так и вершины рек Сиэлляха, Сюрюктяха и др., впадающих в Ледовитое море к западу. От Испиридиэн-кюёля по озерной площади я дошел на восток до речки (?) Тонордох, впадающей в Хрому, а отсюда почти по ровной тундре, покрытой заболоченными мелкими котловинами, разделенными небольшими окружающими их увалами, к устью реки Тумнугас, впадающей в Хрому. Расстояние от Хамняня до Хромы инородцы считают около 150 верст (160 км).

    Переехали через Хрому 14 (27) июня. Эта река, проложившая свое русло среди четвертичных отложений тундры, представляет в некоторых местах мощные обрывы глинистопесчаных образований высотой до 12-14 саж. (26-30м) и по общему своему составу вполне сходных с земляными образованиями о-ва Б. Ляховского. Интересной особенностью этих четвертичных образований является то, что в обрывах реки я нигде не встретил ископаемых льдов. Обрывы состоят лишь из промерзших слоев беловатых суглинков и такого же цвета мелких песков с черными прослоями торфяников [В коллекции К. А. Воллосовича имеются куски жильного диабаза и темно-серого песчаника с глинистым цементом, происходящие из валунов с правого берега р. Хромы, против впадения р. Тумнугас]. На противоположном берегу устья р. Тумнугас я нашел у подножья весьма мощных обнажений этих четвертичных образований несколько зубов Ovibos и Воs рrimigenius. Тех форм разрушения берега, какие характеризуют обрывы с ископаемыми льдами, тут совсем не наблюдается. Берега Хромы представляют крутые яры с небольшими, сравнительно, осыпями такого же характера, как и осыпи берегов, сложенных древнейшими отложениями, промерзшими в своих массах, — нет ни байджараков, ни трещин, ни мощных оползней.

    К востоку от Хромы местность носит такой же слабоволнистый характер с мелкими заболоченными долинами и низкими увалами из четвертичных наносов. Но это только в области, примыкающей к широкой речной долине. Чем дальше к востоку, тем местность становится более волнистой; заметно увеличиваются размеры озер, встречающихся все чаще и чаще. Ближе к озеру Тастах начинается такой же тип водораздела, как и к западу от Хромы. Повторяемость форм рельефа и состав тундры, по обнажениям в обрывах озер, отличаются здесь теми же чертами, как и в ранее пройденных местностях до Хромы.

    Долина, в которой располагается оз. Тастах, занята группой озер, окруженных увалами, замыкающими ее со всех сторон. За ее границей следуют такие же долины с такими же по величине увалами, но размытыми в гораздо меньшей степени, чем в берегах этого озера, где мною наблюдались выходы третичных отложений, залегающих под четвертичными. На озере Тастах, возле его третичных разрезов, я провел пять дней, с 15 по 20 июня (с 28 июня по 3 июля).

                                                                     Озеро Тастах

                                                         15-20 июня (28 июня - 3 июля)

    Обрывы с третичными разрезами выходят на оз. Тастах только в его южном и юго-восточном берегах (рис. 82 и 89 и черт. 39).

    Остальные берега озера пологи, сложены торфяником, и только на бечевнике располагаются валы из углистых наносов с кусками смолы, называемой инородцами «ладанах», по ее сходству по запаху с горящим ладаном.

    Разрез на южном берегу оз. Тастах начиная сверху (высота обрыва 8 саж. — 17 м над уровнем озера):

    1. Четвертичные отложения, в некоторых разрезах с ископаемым льдом.

    2. Неслоистые желтые пески с валунами и галькой (валунно-щебневый нанос).

    3. Крупнозернистые желтые пески без валунов.

    4. Мелкозернистые кварцевые белые пески с прослоями мелкораздробленного угля из нижних горизонтов [Примечание К. А. Воллосовича: Горизонты (?) 3 и 4 тождественны найденным на р. Омолое (см. ниже) слоям с флорой современной калифорнийской Pinus monticola D. Don. и Picea Wollosowiczi Sukacz. (см. В. Н. Сукачев «некоторые данные к доледниковой флоре севера Сибири». Тр. Геол. Музея И Акад. Наук, т. IV, в. 4. 1910)].

    5. Желтые пески с неопределенными растительными остатками.

    6. Желтые пески с прослоями глин, содержащих миоценовую флору Sequoia и др.

    7. Серые глины с прослоями желтых песков с миоценовой флорой Sequoia, Роpulus и др. [Примечание К. А. Воллосовича: Это и предшествующие два горизонта тождественны с разрезами третичных отложений Нерпичьей бухты о-ва Котельного; выходы отмечены и на о-ве Б. Ляховском у Брус-таса].

    8. Плотные белые и шоколадно-черные глины, залегающие на буроугольных слоях; с богатым содержанием остатков миоценовой флоры, преимущественно из хвойных.

    9. Пласты бурого угля с блестящими поверхностями в разломе и остатками смолы.

    10. Светлые (беловатые) суглинки с пластами бурого угля.

    11. Пластичные белые глины с конкрециями песчаника, содержащими остатки преимущественно лиственных растений.

    12. Беловатые песчаники с остатками растений.

    13. Красноватые песчаники с отпечатками листьев двудольных.

    14. Плотные железистые сланцы с остатками Рорulus и др.

    Четвертичные отложения и толщи песков наслоены горизонтально; все же третичные отложения, начиная с 5-го горизонта (слои с миоценовой флорой и буроугольные пласты) сильно дислоцированы в складки, простирающиеся на NNW. Бурые железистые сланцы исследованы в россыпях, их (?) падение, повидимому, на NО. По своему общему виду они тождественны с плотными железистыми сланцами, выходящими на м. Высоком о-ва Новой Сибири и на р. Балыктах о-ва Котельного, откуда Натгорст [A. G. Nathorst. Uber Trias-und Jurapflanzen von der Insel Kotelny. Зап. И. Акад. Наук, сер. VII, т. XXI, № 2. 1907.] определил верхнеюрскую флору [По указанию А. Н. Криштофовича, занятому обработкой этой флоры, последняя должна быть отнесена к самым низам нижнетретичного отдела. Весьма вероятно, что в разрезе третичных отложений на оз. Тастах заключается ряд флор, из которых лишь приуроченные к наиболее глубоким слоям разреза могут быть отнесены к началу нижнетретичной эпохи]. Мне кажется, что белые глины, подстилающие белые суглинки, лежащие в свою очередь под буроугольной толщей, а также и плотные песчаники обладают более древним возрастом, чем третичные.

    Четвертичные отложения разреза содержат ископаемые льды в верхнем горизонте и остатки древесной растительности Веtula alba, Alnus fruticosa и др. Они лежат на валунно-щебневом наносе, заключающем валуны кристаллических пород, что указывает на прежнее развитие здесь фирновых полей, питавших ледники, существовавшие здесь в начале четвертичного периода, когда Европа и Америка переживали первое большое оледенение.

    На берегу озера собрал у четвертичных и третичных обрывов остатки послетретичной фауны; эти сборы, по-видимому, не заключают фауны из третичных отложений.

    Третичные разрезы оз. Тастах по богатству встречающихся в них растительных остатков и превосходной их сохранности могут, считаться классическими среди разрезов третичных отложений севера Сибири.

                                                  Путь от оз. Тастах по тундре на запад

                  (через р. Сиэллях, с. Казачье, Хабджы-тас Хараулахские горы на р. Лену)

    20 июня (3 июля) я снял свое становище на оз. Тастах и повернул обратно, так как для продолжения пути на восток к Индигирке у меня не было перевозочных средств. На этом водоразделе в это время года нет возможности достать оленей для следования на переменных, как я это делал до сих пор. Обратный путь от Тастаха я совершил до Испиридиэн-кюёля прежним маршрутом. От последнего я взял южнее и по краю леса дошел до вершины реки Сиэлляха, берущей начало в отрогах хребта Кюн-тас, а оттуда, придерживаясь западного направления, прошел в с. Казачье. На этом пути мне пришлось проходить исключительно по тундре с обнажениями только четвертичных отложений. Только в верховьях Сиэлляха я наткнулся на отдельные очень небольшие россыпи древнейших отложений, размытых притоками этой реки, расходящимися между отдельными холмами, покрытыми такими же переработанными песчано-глинистыми осадками, как и в других обнажениях по этому пути. Из россыпей, снесенных в русло ручейков, добыты куски черных известняков и глинистых сланцев [В коллекции К. А. Воллосовича имеются с верхнего течении р. Сиэлляха серый тонкослоистый песчаник (сбора 1908 г.) и тонко- и средне-зернистые песчаники светло-серого и темно-серого цвета под этикеткой: «Тас-кюёль. Вершина р. Сиэлляха, между двумя его правыми истоками. Выходы известковистых песчаников и глинистых известняков. Окаменелостей не найдено. 1909 г.». Эти образцы были, по-видимому, собраны К. А. Воллосовичем весною 1909 г. во время переезда из Казачьего в Русское Устье и происходят, возможно, с того же самого места, которое им было посещено в 1908 г. во время обратного пути с оз. Тастах в Казачье и упоминаемого выше в дневнике]. Черные известковые (?) песчаники мне были доставлены еще инородцами с вершин реки Хромы [В коллекции имеются образцы тонкозернистого песчаника и кремнистого сланца с оз. Тас-кюёль в верховьих р. Хромы, находящегося в 50 верстах (км) от оз. Испиридиэн-кюёля. В своем «Сообщении» (1. с. 1909, стр. 513) Воллосович упоминает еще «контактовые породы», встреченные в вершинах рр. Хромы и Сиэлляха, «где также обнажаются еще мезозойские песчаники и сланцы, аналогичные с отложениями Брус-таса о-ва В. Ляховского и Харстанской губы». Контактовых пород в коллекции не имеется]. По общему виду они сходны с мезозойскими отложениями этой области; черные же известняки вполне тождественны с палеозойскими известняками острова Котельного, особенно с черными, прорезанными жилками кальцита плотными отложениями с Leperditia. Если еще припомнить массивы Зимовье в устье Сиэлляха и Св. Нос, то общее расположение известняковых выходов типа острова Котельного, встреченных мною в прибрежной тундре к востоку от Яны, представит разорванное кольцо, окружающее отдельные массивы кристаллических пород, рассеянные в этой тундре отдельными группами. Недостаток наблюдений не дает никаких указаний для определения их отношения к кристаллическим массивам этой тундры, но самый факт их выходов здесь наводит на предположение, что мы имеем дело с разбитыми древнейшими складками того же типа, как и на Ново-Сибирских островах, где остатки палеозойских и мезозойских складок особенно отчетливо выражены на о-ве Котельном. Интересно то, что на всем пространстве от оз. Тастах до р. Сиэлляха мне почти не приходилось встречать сколько-нибудь значительного развития ископаемых льдов и если льды и были встречены, то лишь в виде конусов в самых верхних горизонтах; четвертичные отложения с очень редкими остатками ископаемых костей здесь уже заметно переработаны размывом и остатков четвертичной флоры почти не содержат. Это обычно тонкослоистые суглинки беловатого цвета, довольно значительной мощности, но без характерных для более северных областей тундры признаков. Белый цвет суглинков указывает на их происхождение из белых третичных глин, отмеченных в разрезе Тастаха. Общий характер обрывов также не указывает на неглубокое залегание льдов под поверхностью; последняя свидетельствует, наоборот, о близком нахождении под ней древних пород. Исключая Орахова булгунняха в устье Сиэлляха, я не встречал в обрывах многочисленных озер обнажений подобных обрывам этого холма. На берегу озер, в обрывах до 4-5 саж. (8-10 м) высоты, иногда удавалось найти куски березовой коры, что служит указанием на древнее существование здесь растительности иного характера, чем современная.

    Из Казачьего я выехал 29 июня (12 июля) вверх по течению Яны на лодках до Муостаха [До ст. Ченкогор («Сообщение», 1909, стр. 513)], откуда мне предстоял путь на оленях до Буорхайской бухты и далее на запад к Лене. Яна в низовьях уже пройдена была в 1885 году экспедицией доктора А. А. Бунге. Южнее моего небольшого маршрута Э. В. Толлем указывались выходы нижнетриасовых отложений у становища Магыл. Мне не удалось дойти до этого места и пришлось ограничиться в своих наблюдениях только обрывами этой реки с обнажениями четвертичных образований. В крутых сползающих обрывах Яны я нашел ту же картину, как и в ее устьях за Устьянском, т.-е. мощные выходы льдов, чередующихся с не менее мощными отложениями суглинков с прослоями торфа и вымываемых из этих суглинков остатками четвертичных животных. Из последних мне удалось собрать, главным образом, кости мамонта и быков. Состав речных валунов указывает на недалекие выходы возле Казачьего гранитных массивов и мезозойских отложений. От Муостаха мы повернули на запад к р. Омолою. От Муостаха до Омолоя путь шел по типичной тундре с озерами, болотами и увалами, окружающими речки и озерные долины. На водоразделе между притоками Омолоя и бассейном Яны, почти в средине пути, начали встречаться в обрывах небольших пересекаемых нами ручьев выходы светлых глинистых сланцев, совершенно немых в палеонтологическом отношении, такого же общего облика, как и сланцы о-ва Б. Ляховского. Образцы, взятые мною с возвышенности, выходящей среди тундры отдельным холмиком, известным у инородцев под именем Хабджы-тас, относятся к таким же сланцам, перемежающимся с песчаниками [С вершины и со склона г. Хабджы-тас в коллекции имеются песчаник и глинистый сланец. Отложения этого холма К. Л. Воллосович сравнивает в своем «Сообщении» с породами, встреченными им на перевале Верхоянского хребта и предположительно отнесенными к мезозою]. Выходы сильно разрушены и представляют россыпи, не дающие указаний на общий характер залегания пород. Судя по общему  направлению виденной мной издали цепи этих холмов, водораздел между притоками реки Яны и Омолоя вытянут к северу. На реку Омолой мы вышли в том месте, где эта река делает загиб к западу. Здесь она течет в мощных отложениях (до 20 саж. - 40 м), состоящих из переслаивающихся скоплений стволов лиственницы и песков [Ср. стр. 349]. На бечевнике рассеяны валуны и галька песчаников, кварцитов и изверженных пород порфировой структуры [В коллекции К. А. Воллосовича имеются отсюда (70 км от устья) происходящие из валунов образцы песчаника с кубами и конкрециями иприта, а также галька глинистого сланца], очевидно, принесенных с верховьев реки на льдинах, так как исследование ближайших окрестностей указывало только на развитие четвертичных отложений. По словам инородцев из обрывов реки Омолоя, как в месте моего наблюдения, так и ниже, изредка вымываются бивни мамонта. Мне здесь не удалось найти остатков четвертичных животных и кроме стволов лиственницы, и теперь здесь растущей, я никаких других древесных форм не отметил. От Омолоя мы взяли курс на юго-запад, перерезывая мелкие речки, впадающие в Буор-хайскую губу. Последняя из них на нашем пути к южному концу залива Лассиниуса — р. Гелыннай, является наиболее значительной и принимает приток Голый, обозначенный на карте Главного Штаба самостоятельной рекой, впадающей в губу к востоку от Гелынная. На этом пути по низменной тундре, покрытой мелкими болотами и частыми озерами иногда довольно значительной величины, мы не встретили выходов древних пород. Тундра сложена четвертичными образованиями, но без выходов ископаемых льдов. Проехав широкую устьевую долину Гелынная, мы вступили в область отрогов Хараулахских гор, выступающих на западном берегу Буорхайской губы резко выраженными складками черных глинистых сланцев, перемежающихся с песчаниками. Складки имеют общее направление на северо-восток, вкрест направлению берега бухты. В этих сланцах и песчаниках найти окаменелостей мне не удалось. По-видимому, они в них очень редки, так как и в образцах М. И. Бруснева отсюда тоже не было никаких палеонтологических остатков, если не считать разрушенного остатка криноидеи. По этой горной стране мы прошли до реки Хара-улах, через которую переправились в 40 верстах (42 км) от ее устья. Впадина Хара-улаха, шириною около 20 верст (км), по форме своих контуров вполне сближается с общей формой губы Лассиниуса и, по-видимому, является продолжением на материке тех опусканий, которыми обусловлено образование этой губы, а также и тех понижений в восточной части Хараулахских гор, которые выражены как в отдельных его цепях, так и в основном строении. Последнее позволяет различить разветвление Хараулахского хребта на Хараулахскую ветвь и ветвь Кулар, отходящую на восток к Яне и образующую своими отдельными выходами на Буорхайском полуострове одну общую дугу, обращенную выпуклостью на восток. Прорезывая этот хребет зимой (рис. 19) я отметил, что в этом хребте кроме мезозойских сланцев, указанных Э. В. Толлем, находятся еще черные известняки, возраст которых, не был определен за отсутствием палеонтологических остатков. По своему характеру эти известняки обладают, по моему мнению, более древним возрастом, чем мезозойский [С хребта Кулар в коллекции имеются лишь черные и серые средне- и тонкозернистые песчаники]. Хребет Кулар, подходя своей выпуклой стороной к Яне, сам ею не прорезывается, а дает к реке только небольшие отроги [Профиль Хараулахских гор с краткой объяснительной заметкой к нему, составленные К. А. Воллосовичем в 1908 г., помещены в конце дневника 1909 г. при описании разрезов, наблюденных им при пересечении Хараулахских гор; там же имеются и сноски на сборы Воллосовича 1908 и 1909 гг. и результаты их обработки. Кроме профиля с объяснительной запиской среди материалов 1908 г. имеется также не вполне разборчивая запись маршрута через Хараулахские горы, дающая представление о несколько ином прохождении маршрута этого года, чем это показано на одной из карт, сохранившихся в материалах К. А. Воллосовича].

                                                                   Часть  вторая

                                           ГЕОЛОГИЧЕСКИЕ НАБЛЮДЕНИЯ

                           ВО ВРЕМЯ ЛЕНОКО-КОЛЫМСКОЙ ЭКСПЕДИЦИИ 1909 г.

                                                  Задачи, состав и план экспедиции

    В начале 1009 года Министерство Торговли и Промышленности организовало исследование побережья Сибирского Ледовитого моря между Леной и Беринговым проливом. Главнейшая его задача заключалась в новой съемке береговой полосы и в определении его геологического строения; имелось в виду этими исследованиями положить начало дальнейшему изучению берега и прилегающих к нему морей п целях установления морского сообщения между Леной и Беринговым проливом. В состав каждой из экспедиций, из которых одна предназначалась для работ вдоль береговой линии между устьем рр. Лены и Колымы, а другая — от Колымы до Берингова пролива, входили геолог, астроном-геодезист и топограф. Обе экспедиции должны были выполнить свои работы в течение одного летнего сезона; они окончательно сорганизовались к началу марта и выехали из Петербурга почти одновременно, наметив местом своего расхождения г. Верхоянск, откуда одна направлялась к Колыме, а другая на север. Одновременно с ними Главным Гидрографическим Управлением была организована экспедиция в устье Колымы для определения входа в эту реку со стороны моря.

    Мне пришлось принять участие в качестве геолога в экспедиции, организованной для исследования побережья между Леной и Колымой. Астрономом экспедиции был Е. Ф. Скворцов, а топографом И. А. Июдин; оба мои товарища впервые отправлялись на крайний север Сибири и поэтому мне, как более знакомому с условиями работ в этих местностях, где я совершил уже две экспедиции, пришлось руководить как общим ходом научных исследований, так и всей организацией этой экспедиции.

    Начало работ было намечено с устья р. Лены от мыса Быковского, откуда экспедиция должна была двигаться вдоль берега моря на восток к р. Колыме. Предполагалось, что этот громадный маршрут экспедиция закончит к началу зимы и по санному пути вернется в Россию через Нижне-Колымск. Однако поздний выезд экспедиции из Петербурга и неизбежные задержки на громадном пути между Иркутском и побережьем Ледовитого моря, который ей пришлось пройти до Алдана на лошадях, а дальше на оленях, не позволили экспедиции начать работы с намеченного пункта. Только к 20 апреля (3 мая) она могла приехать в устье Яны, когда уже весна, даже на таком далеком севере, заметно давала себя чувствовать и готовила в горных склонах Хараулахских возвышенностей ряд непреодолимых препятствий для передвижений вдоль берега Буорхайской губы. Вскрытие горных речек в этом районе начинается гораздо раньше, чем в ровной тундре, и на пути между с. Казачьем и Леной зимнее сообщение прекращается раньше начала мая. Переезд от Устьянска до Быковского мыса занял бы не менее 10-12 дней и экспедиция рисковала быть сильно задержанной в своих работах надвигающейся распутицей. Трудности при переправах во время половодья через горные речки, их многочисленность на пути по берегу губы и ряд других препятствий при продвижении на оленях после вскрытия рек — все это возбуждало серьезные опасения в том, что если бы экспедиция в своих работах придерживалась плана, составленного Министерством Торговли и Промышленности, то она за весь летний сезон смогла бы пройти не дальше Яны и была бы вынуждена, закончить свои работы исследованиями области наиболее доступной и наиболее известной по прежним экспедициям Э. В. Толля. Съемка устьев рр. Омолоя и Яны, представляющих крайние трудности для летних передвижений как по многочисленности мелких проток и величине своих дельт, так и по отсутствию летних оленьих кормовищ в их дельтах, потребовали бы нескольких месяцев работы, что при коротком летнем сезоне работ, длительностью около четырех с половиной месяцев, повело бы к прекращению деятельности экспедиции на третьей части ее маршрута. Эти соображения побудили меня совершенно изменить намеченный министерством общий план работ.

    Далее в записях К. А. Воллосовича следует изложение составленного им совместно с Н. А. Июдиным и Е. Ф. Скворцовым плана экспедиции, от какового сохранился лишь небольшой отрывок, здесь не помещаемый. Новый же план, осуществленный на деле в значительной своей части, сводится к следующему (см. дневник Е. Ф. Скворцова, стр. 42): сначала съемка дельты р. Яны и побережья на восток до р. Сиэлляха, далее переезд зимней дорогой в дельту Индигирки и работа в ней и к востоку от нее; затем возвращение по зимнему пути на р. Индигирку и летняя съемка береговой линии между Индигиркой и Яной и к западу от последней до устья р. Лены.

                                                          Путь до села Казачьего

    7 (20 марта) я выехал вместе с А. Июдиным из Петербурга в Якутск. Е. Ф. Скворцов выехал туда тремя днями раньше вместе с астрономом Колымской экспедиции Э. Ф. Вебером и ее участниками. Оба астронома должны были остановиться на несколько, дней в Иркутске для проверки хода хронометров в Иркутской обсерватории.

    В Иркутск мы приехали 15 (28 марта) и подготовились за сутки к дальнейшему пути. На почтовых выехали оттуда в Якутск вечером 16 (29) марта. Путь, между Иркутском и Якутском мы прошли в 15 дней, не задерживаясь ни для отдыха, пи для научных работ, хотя берега р. Лены во многих местах представляли для меня большой интерес. Особенно желательно было бы подробнее изучить их геологическое строение между Олекминском и Якутском, где превосходные обнажения кембрийских известняков обещали дать при более внимательном исследовании, чем было доступно нам, ряд ценных геологических данных. Эти известняки на всем своем протяжении вдоль берега около 400 верст (425 км) представляют совершенно правильную горизонтальную слоистость и не обнаруживают никаких следов дислокации, насколько я мог судить по их беглому обзору в пути, наблюдая сплошную полосу их береговых обрывов.

    В Якутск мы приехали 31 марта (13 апреля). Еще стояла суровая сибирская зима, хотя приближающаяся весна уже давала себя чувствовать ярким ослепительным блеском солнца и легкой полуденной талью. В Якутске мы снарядились к дальнейшему пути; до нашего же приезда по моей телеграмме была заготовлена для экспедиции провизия и отправлена в Казачье. Этот поселок крайнего севера Сибири, приютившийся в устье Яны, мы избрали исходным пунктом нашей экспедиции.

    На пути к Верхоянску до перевала через Верхоянский хребет мы ехали еще по хорошей зимней дороге. Снега по пути было так много, что местами десятки верст приходилось тащиться шагом на слабых якутских одноконных по узкой тропе, заменяющей здесь широкую ленскую дорогу (рис. 5.) Ближе к перевалу снежный покров заметно уменьшился; путь шел уже по каменистой долине реки Нюёры, замкнутой крутыми склонами Верхоянского хребта (рис. 7-10). Выходы на нашем пути слагающих его пород указывали на развитие здесь темных глинистых сланцев и окварцеванных песчаников, по-видимому того же мезозойского возраста (слои с Inoceramus), как и в Хараулахских горах. Так в 30-35 верстах (32-37 км) к северу от ст. Нюёра, на правом берегу реки того же названия, были встречены выходы глинистых песчаников, собранных в складки с простиранием S 220° W. Перевал через хребет мы прошли ночью 9 (22) апреля в два часа пополуночи при ясной погоде [За перевалом через Верхоянский хребет, в 10 верстах (км), и верховьях р. Дулгалах, были встречены выходы черных известковистых сланцев, в которых К. А. Воллосовичем были найдены остатки брахиопод, определенные Г. Н. Фредериксом, как Сhonetes brama Frcks (форма, характеризующая пермские отложения) и Маrginifera verchojanica (имеющая ближайших аналогов в турнейском ярусе и в пермских известняках Гималаев). Не лишне вспомнить, что в этой же части Верхоянского хребта, к западу и северо-западу от указываемого К. А. Воллосовичем местонахождения, на оз. Сулунга, р. Семяновке и истоке р. Сутунчи, левых притоков р. Дулгалаха, невидимому, в той же полосе палеозойские серовакковых песчаников и глинистых сланцев, были в свое время (в 1850 г.) обнаружены Н. Меглицким окаменелости каменноугольного возраста, а именно Productus и Rhodocrinus на первом месте (расположенном в верховьях бассейна р. Нюёры), криноидеи, Роsidonomya (?) и Теrеbratula — на втором, и Рroductus longispinus Sow., Pr. Martini Sow., Pr. scabriculus Mart., Pr. mesolobus Phil., Posidonomya vetusta Sow., Cardinia (tellinaria Goldf), Chonetes sp., Rhodocrinus и, растительные остатки на р. Сутунче (Н. Меглицкий. 1. Общий отчет действий Верхоянской поисковой партии в течении лета 1850 года. 2. Гегностический очерк Верхоянского хребта и описание месторождений серебристо-свинцовых руд на реке Эндыбале. Горн. Журн., 1851 г., ч. II, кн. V; также в Verh. d. Russ-Kais. Min. Ges. zu St.-Pet., Jahrg. 1851, S. 140 и А. Еrman's. Аrchiv für wissenschaftl. Kunde in Russland, XI Bd., 1852, SS. 331-32). Коллекция Меглицкого, по-видимому, утрачена, вследствие чего нет возможности подвергнуть его сборы и определения пересмотру и сравнить их с находками К. А. Воллосовича. Находка верхнего палеозоя в Верхоянском хребте, сделанная К. А. Воллосовичем и отмеченная им пятном карбона на рукописном экземпляре карты, переданном в Геологический Комитет, была отмечена последним подобным же образом на геологической карте восточной части Азиатской России (1915 г.); на новом же издании геологической карты Сибири (1925 г.) показана уже целая полоса отложений каменноугольного возраста тянущаяся в юго-восточном направлении согласно общему направлению Верхоянского хребта в данной его части.].

    Близ станции Тоён-тиряхской были встречены выходы мезозойских песчаников с отпечатками древесины; в 10 верстах (км) к северу от этой станции отмечен выход палеозойских известняков, простирающихся на N 325° W и имеющих падение NО 30° (рис. 90). В 30 верстах (32 км) дальше по пути встречены выходы глинистых сланцев, по-видимому, мезозойского возраста. На ст. Мой-юряхской обрывы сложены грубо-зернистыми песчаниками, носящими характер песчаников в низовьях р. Лены песчаники сильно складчаты и содержат конкреции и включения серного колчедана [Краткие сведения о попутных наблюдениях в 1908 г. над строением Верхоянского хребта помещены К. А. Воллосовичем в его «Раскопках Санга-юрахского мамонта» на стр, 442-43].

                                    Дельта Индигирки и берег моря к востоку от нее

    От Русского Устья на р. Индигирке ехали по ее дельте до становища Станчик; оттуда по правому берегу Колымской протоки Индигирки через ст. Едомку, Коссово, Яр и Колесово. От Колесова проехали на устье речки Деляковской. Весь пройденный маршрут представляет однообразную равнинную тундру с редкими небольшими земляными холмиками. На горизонте виднелись в юго-восточном направлении отдельные округлые отроги Пунга-тахского хребта.

    За этой заметкой, являющейся среди сохранившихся материалов К. А. Воллосовича следующей по времени ее написания после помещенных выше записей, веденных но время следования по Верхоянскому тракту, следуют более систематические записи наблюдений, производившихся К. А. Воллосовичем во время следования от самого восточного достигнутого им пункта на берегу моря между рр. Куропаточьими) на запад.

    Послетретичные обнажения у реки Малой Куропаточьей в 20 верстах (21 км) к западу от ее устья на берегу моря. (Мыс Александры).

    В обрывах мощностью от 8 до 12 саж. (17-25 м) выходят слои, характерные для верхних горизонтов потретичных образований о-ва Б. Ляховского, прорезанные конусами ископаемых льдов. Строение этих отложений на р. М. Куропаточьей дает определенную картину смен осадков, происшедших от разрушения древнего берега с ископаемыми льдами, и озерных слоев, а также осадков с постепенным развитием лесной растительности тундры. Эта растительность начинается остатками Веtula nana и Salix полярного типа, переходящих в тальниковые заросли толщиною от 1 до 2 вершков (4,5-9 см) с остатками березы (Betula alba и др.); последние сменяются в свою очередь полярными ивами и Вetulа nanа, перемешанными с остатками осок, мхов и переслаивающимися с илистыми наносами. Верхний горизонт состоит из мощных залежей побуревшего мха с остатками коры и стволов современной ивы.

    Вышеуказанная последовательность в смене потретичных отложений в обрывах между Малой и Большой Куропаточьей [В т. н. Куропаточьем яру (см. Ф. Врангель. «Путешествие по северным берегам Сибири и по Ледовитому морю», ч. II, стр. 128. СПб. 1841)] удерживается повсюду весьма правильно. Местами верхние толщи мхов, около 1,5 саж. (3 м), прорезываются конусами льдов подстилающих современный почвенный слой тундры, такой же мощности, как и на о-ве Б. Ляховском и в других местах береговой полосы материка. В подошвах обрывов иногда виднеются ледяные подстилки — по-видимому, остатки древних льдов, выходивших на береговых обнажениях, давших отложения грязевых потоков. В образованиях этих потоков находятся отдельные включения с кусками древесины Аlnus, Salix, Betula nana и Веtula sp., а также плотные куски торфа с вивианитом и включениями трав.

    Схема разрезов послетретичных отложений Малой и Большой Куропаточьей [В своем движении на восток от устья р. Алазеи К. А. Воллосович прошел дальше устья р. М. Куропаточьей (рис. 91), но не дошел до р. Б. Куропаточьей; этот маршрут от стана на р. Алаэее К. А. Воллосович совершил за недостатком перевозочных средств один, без Н. А. Июдина и Е. Ф. Скворцова.] (мощность обнажений 8-12 саж. — 17-25 м) (черт. 40):

    1. Современная тундра.

    2. Конусы льда.

    2'. Залежи мхов с Salix polaris, осоками и современной растительностью тундры.

    3. Слои с остатками тальниковой растительности (Salix sp.); Веtula sp. (кора и древесина).

    4. Илистые насосы с прослойками трав и остатками Salix и Вetula nana.

    5. Озерные отложнения с Valvata (крупная форма).

    6. Образование грязевых потоков с включениями древесной растительности Salix, Вetula, Аlnus и плотным торфом.

    7. Илистые наносы с прослойками льда.

    8. Выходы льдов.

                                                                      Путь по тундре

                         по отрогам хребта Улахан-сис между рр. Алазеей и Индигиркой

    17-19 мая (30 мая - 1 июня). От стана Логашкина, расположенного на стрелке Алазейской дельты (рис. 31 и 32), мы [Маршрут от Алазеи до Индигирки, вдали от берега, К. А. Воллосович проделал вдвоем с Н. А. Июдиным] взяли курс на юго-запад и после двух ночевок прибыли к Кисилях-тасу. Путь шел по холмистой тундре с байджараками и многочисленными озерами. Несколько разрезов почвы на берегах озер показали, что состав послетретичных образований, только и обнажавшихся на поверхности, несколько разнится от такового обрывов р. Куропаточьей. В обнажениях на этом пути развиты преимущественно отложения грязевых потоков, указывающие на существование здесь раньше мощных льдов. Вся местность представляет частую смену небольших холмов (булгунняхов) котловинными долинами и озерными бассейнами, которых здесь такое же громадное количество, как и на Хромском водоразделе.

    За три дня пути мы переехали вершины Большой и Малой Ковшечьей и левые истоки Шандрона. Кисилях-тас (г. Кисилях) сложен крупнозернистыми гранитами с превосходно выраженными кристаллами [По определению Б. М. Куплетского: биотитовый гранит-порфир с крупными выделениями вкрапленников]. Эти граниты выходят на поверхность небольшими массивами, дающими удивительной формы и разнообразия кекуры, образующие то отдельные причудливые столбы высотой до 10-15 саж. (20-30 м), то целые каменные рощи, рассеянные куртинами по тундре, покрытой рыхлой почвой наносов (рис. 92 и 93; см. также рис. 37 и 80). Гора Кисилях принадлежит к горному массиву, имеющему общее широтное направление между реками Индигиркой и Алазеей. Образцы горных пород, доставленные из разных его мест, указывают на его гранитный состав [В образцах с хр. Албей-тас («с вершины р. Ковшечьей, берущей начало по возвышенности Улахан-албей — Алазейском горном кряже, расположенном по среднему течению р. Алазеи, от ее устья и берега моря на расстоянии около 150 км»), доставленных К. А. Воллосовичу, также представлен биотитовый гранит с крупными вкрапленниками. Кроме, того, под той же этикеткой имеется один образец халцедона с цеолитом из мандельштейна, подобный встреченным К. А. Воллосовичем в Бурулгинском отроге Пунгатахского кряжа (последняя порода не отмечена на геологической карте, так как образец халцедона среди таковых с хр. Албей-тас может происходить с Бурулгинского отрога, хотя слова К. А. Воллосовича, помещенные в прим. на стр. 335, быть может указывают на то, что образчик халцедона все же происходит из хр. Албсй-тас. В образцах с хр. Кисилях-тас на правом берегу среднего течения р. Алазеи определены биотитовый гранит и диоритовый порфир. Образцы с Медвежьих островов, полученные К. А. Воллосовичем от юкагира Алексея и добытые последним, по его словам, в 1907 году па о-ве Б. Медвежьем, также представлены биотитовым гранитом]. Изгибы, образуемые этим массивом, известным среди инородцев под именем Улахан-сис, весьма близко подходят к форме изгибов береговой полосы между Индигиркой, Алазеей и Колымой [На подробной этикетке, приложенной к образцам гранитов с массива Кисилях, расположенного между верховьями М. Ковшечьей и Блудной 1 (Шандроном), мы находим следующие указания на протяжении хребта Улахан-сис (Большого хребта): «с массива Кисилях хр. Улахан-сис делает заворот к юго-востоку и заканчивается у Алазеи, а также поворот к юго-западу, переходя там в загиб с вершиной Улкичелкан к югу и Болгура к северо-западу. Этот загиб переходит к западу в другой загиб с вершиною Пунгатаха у основания. От Пунгатаха отходит кряж к Индигирке, заканчивающийся мысом у ст. Бурулгина»]. На всей этой береговой полосе обнажаются только четвертичные образования, коренные же породы не выходят на поверхность. Весь берег низмен, с небольшими холмами из тех же послетретичных слоев и по типу очертаний близок к западному берегу острова Б. Ляховского.

    Разрез четвертичных отложений в вершине р. Шандрона (Шандонона, Блудной 1), у подножия Кисилях-таса, сложенного гранитами. Высота обнажений четвертичной толщи равна 16 саж. (34 м); обнажаются только толщи песков и тонкозернистых илистых наносов с остатками озерной фауны и сухопутной лесной и болотной растительности.

    1. Тонкозернистые илистые наносы с остатками современной растительности.

    2. Прослойки илистых песков со стволами толщиною до 3-х дюйм. (75 мм).

    3. Мощная толща песков с прослойками торфяников (?), содержащая моллюсков Valvata и Рlanorbis [Из этого горизонта определены В. А. Линдгольмом Limnaea (Radix) sp. juv., Planorbis (Gyraulus) sp., Sphaerium sp. и Pisidium sp. Раковины Valvata не были обнаружены ни в образцах отсюда, ни из других мест].

    4. Тонкозернистые илистые наносы с включениями обломков древесины Аlnus. Слои перемешаны и указывают на происхождение из грязевых потоков; достигают мощности 5-6 саж. (10-12 м).

    5. Тонкозернистый суглинок с остатками Веtula и Аlnus.

    22 мая (4 июня). Между реками Вшивой и Шангин (Блудной 2) находится озеро Кысыл-балыктах. На западном берегу озера среди низменной долины поднимается размытый со стороны озера обрыв с разрезом из послетретичных отложений. Общий характер этих отложений близко сходится с санга-юряхским разрезом на месте находки мамонта в 1908 г. В этом обнажении отсутствуют все верхние слои санга-юряхского разреза, но зато хорошо выражены нижние горизонты, начиная с отложений грязевых потоков. Здесь они имеют мощность около 1 саж. (2 м) и подстилаются светлыми кверху глинами с красными налетами окиси железа, такого же общего вида, как на р. Сайга-юрях. Ниже светлых глин следуют темные илистые наносы с прослойками спресованных торфяников, в которых кроме остатков травянистой растительности сохранились остатки древесной со стволиками ивы до 3 дюйм. (75 мм) и больше в поперечнике. Темные суглинки с торфяными прослоями мощностью от 1-2 ф. (30-60 см) сменяются книзу тонкими песками и перемытыми илистыми наносами с остатками травянистой растительности. Низ разреза закрыт оползнями. Основной тип строения четвертичных обрывов выражается следующее схемой (черт. 41):

    1. Современная почва.

    2. Песчаноилистые наносы с современной растительностью тундры.

    3. Отложения грязевых потоков.

    4. Сланцеватые беловатые илистые глины с красными налетами окиси железа.

    4'. Темно-серые суглинистые наносы без палеонтологических остатков.

    5. Серые суглинистые наносы с прослойками торфа в нижних горизонтах. Salix от 2-3 (50-75) мм. Valvata.

    6. Желтоватосерые слега сланцеватые илистые наносы с остатками травянистой растительности (?) и разрушенными кусочками древесины ивы.

    7. Оползни.

    Примечание. Слой 5 тождествен с горизонтом 3 отложений вершины р. Шандрона, однако, не заключает в себе пресноводных моллюсков.

    23-25 мая (5-7 июня). Маршрут к западу-северо-западу от озера Кысыл-балыктах шел по низменной тундре, представляющей однообразную смену озерных котловин небольшими перевалами, образующими вокруг таких котловин замкнутые увалы. Этот общий характер тундры удерживается весьма правильно на всем громадном пространстве на побережье Северного Ледовитого моря. Там, где к ней подходят горные кряжи, увалы становятся заметно выше, но представляют одни только обнажения послетретичных отложений, уже переотложившихся вторично и лишь местами сохранивших неразрушенные остатки верхних и нижних горизонтов первоначального разреза. На реках (?) Шангин и Волчьей (Бёрёлёх) [Судя по этикетке, а не по дневнику К. Л. Воллосовича, в котором вместе с р. Бёрёлёх помещено не вполне разборчивое и неизвестное название реки, вроде Керимегин (? Кеременгин). Образцы из этих мест представлены в коллекции черным шиферным сланцем с р. Волчьей и черным и серым глинистым сланцем с (?) жильным кварцем и песчаником с р. Шангин. На пространных этикетках, приложенных к образцам с рр. Шангин н Волчьей, мы находим следующие более подробные указания на характер залегания и развития осадочных и кристаллических пород:

    1) «Р. Шангин (Блудная 2). На берегу реки и в русле выходы глинистых сланцев и песчаников без палеонтологических остатков. На правом берегу реки они образуют складки с простиранием на NO 42°, так же, как и на р. Бёрёлёх (Волчьей). Левый берег сложен намывными образованиями реки. В русле речки среди щебня и галечника из тех же песчаников и сланцев найдены верхняя челюсть лошади нижняя челюсть бизона, коренной зуб мамонта и несколько костей задних конечностей, а также копыто лошади; Р. Шангин берет начало на восточных склонах кряжа Улахан-сис и разделяется от р. Бёрёлёх небольшим увалом, сложенным из тех же глинистых сланцев и песчаников, которые выхолят в берегах этих речек по нашему маршруту. Основные массивы, от которых отходит увал с глинистыми сланцами и песчаниками, сложены изверженными породами — гранитами и (?)...»] находятся выходы темных шиферных сланцев и окварцеванных песчаников, чередующихся пластами в антиклинальной складке. Простирание этих образований — NО 42°. Слои сильно нарушены и местами поставлены на голову. Эти сланцы и песчаники никаких окаменелостей не содержат. По общим  петрографическим признакам они тождественны с такими же черными сланцами на западном берегу Буорхайской губы (см. стр. 326) и на о-ве Столбовом (в море Лаптевых); они же в прошлом году были мною найдены на острове Б. Ляховском по соседству с гранитами. На р. Волчьей эти сланцы сильно разрушены кливажем. Они слагают невысокие, покрытые послетретичными отложениями увалы, отходящие от гранитных массивов, имеющих в центральной части Улахан-таса общее протяжение по широте и меняющих его на северо-западное в его западном крыле. Выходы гранитов найдены на реке Бёрёлёх по соседству с округлою возвышенностью Теперь, которую, к сожалению, мне не удалось осмотреть [ 2). «Р. Бёрёлёх, приток Куритка (?), на левом берегу выходы песчаников и сланцев без палеонтологических остатков (чаунские сланцы) образуют складки, простирающиеся на NО 42°, Слои поставлены на голову (падение NW 85°) п сильно разрушены кливажаем. Так же, как и на р. Шангин, эти складки отходят от основного массива Улкичелкан, сложенного, по-видимому, гранитами и прорезывающими его мандельштейнами, образующими куполообразные вершины. Последние уже одной своей формой вполне тождественны с таковыми массивов Пунгатахского кряжа, что может служить указанием на их общим петрографический состав»]. Основной контур этого массива, поднимающегося над уровнем тундры не выше 50 саж. (100 м) такой же сглаженный и ровный, как и выходы гранитов в области Святого Носа. По-видимому, и во всей прибрежной области между рр. Алазеей и Индигиркой основной контур рельефа обусловлен строением прилегающих к ней массивов Улахан-таса, от которого отходит ряд складок с осадочными образованиями; направление этих складок обусловливается положением их относительно главных массивов. Дальше от Бёрёлёха пересекли ряд озерных котловин и увалов, которые ближе к Пунгатахскому отрогу становились все выше и выше. Строение их в обрывах, на берегах озер и небольших ручьев, впадающих в речку, указывало на развитие здесь только потретичных  образований такого же типа, как и по реке Шангин. За этими увалами, отходящими от Пунгатахского отрога Котел, перешли у самой ее вершины речку (?) Котонах, подходящую к склонам Пунгатахского кряжа. Этот кряж представляет ряд отдельных массивов, соединенных высокими перевалами. Над уровнем Индигирки он поднимается на 720 м и сложен новейшими изверженными породами с выделениями халцедона и других вторичных образований в выветрившихся пластах, слагающих его вершины. На восточных склонах этого кряжа в небольших холмиках из щебня и тундряной почвы найдены слабо округленные куски разрушенного гранита,  указывающие на выходы этой породы по соседству[В коллекции К. А. Воллосовнча имеется небольшой кусок кварцевого порфирита под двумя, этикетками: 1) «р. Шангин, к югу от возвышенности Теперь; северный склон хр. Улахан-сис» и 2) «Пунгатахский перевал, против р. Индигирки у Бурулгина. Порода собрана на вершине перевала (вместе с мандельштейнами)». Указание местности на первой из двух этикеток весьма неточно, так как, судя по карте Н. А. Июдина, рр. Волчья (Бёрёлёх) и Блудная (Шангин) находятся на значительном расстоянии от возвышенности Теперь. Вторая этикетка относится, по-видимому, к другой находке кварцевого порфирита, чем та, о которой говорится в тексте, а именно к отмеченной далее,..]. По-видимому, граниты,  образующие основу этого массива, прорезаны новейшими изверженными породами, которые и образуют более высокие горы кряжа. От Пунгатахского кряжа к Индигирке отходят два отрога: один кончается против Бурулгина крутым выступом тех же новейших изверженных пород с халцедоном, другой — таким же обрывом выходит на берегу реки ниже Шевелева и, по доставленным мне оттуда образцам, имеет, по-видимому, тот же состав, как и вершины основного кряжа. Между этими двумя отрогами Индигирка заходит дугой и вскрывает мощные обнажения послетретичных отложений с ископаемой послетретичной фауной и флорой. Характер этих обнажений, насколько возможно было судить о нем по отдельным выходам из-под снега, по-видимому такой же, как и в других обрывах по нашему пути.

                                                  Нижнее течение и дельта р. Индигирки

                                                    (Шевелено, Бурулгин, Русское Устье)

    27 мая (9 июня) мы перевалили Бурулгинский отрог Пунгатахского кряжа, и по его небольшому увалу, поднимающемуся, однако, над уровнем реки саж. на 10-60 (80-120 м), подошли к Индигирке против ст. Бурулгина. В этом месте правый берег Индигирки поворачивает к северо-востоку, спускаясь к реке отвесным обрывом, сложенным исключительно новейшими изверженными породами, на которых, местами, находится довольно толстый пласт илистых осадков современной тундры. Обнажения послетретичных отложений состоят из осадков, уже отложившихся вторично и не позволяют отметить здесь какую либо правильность в наслоениях. По рассказам местных жителей иногда у подошвы этих обрывов из илистых наносов вымываются при высоком подъеме разлива Индигирки кости мамонта и других четвертичных животных. Мне здесь не удалось найти таких остатков, но в верхних слоях этих отложений виднелись местами куски древесины Аlnus, Salix Ыия, и Веtulа. Эти четвертичные наносы заполняют, главным образом, котловины, ограниченные выходящими из под них на берегу реки коренными породами, которые здесь выражены выходами мандельштейнов и базальтов (?) и, кажется, кварцевых порфиров, отдельные куски которых находились мною в осыпях у уровня реки. В обрывах изверженных пород наблюдается некоторая правильность в их относительном распределении (черт. 42). Самые высокие части обрыва, достигающего высоты 17 саж. (36 м), образованы черной плотной породой с выделениями кварца (базальтом); средний горизонт обрыва состоит из разнообразных мандельштейнов с выделениями кварца, и главным образом, халцедона, как и на вершинах Бурулгинского отрога. Эти мандельштейны образуют и осыпи, спадающие к реке грудами щебня, отчасти уже выветрившегося и обладающего более светлой окраской, чем неразрушенные обрывы из тех же пород. У подошвы осыпей из мандельштейнов и черных плотных пород с выделениями кварца (базальтов) найдены в отдельных кусках кварцевые порфиры. Коренной их выход отмечен мной на левом берегу Индигирки в 5 верстах (км) выше Шевелева, где из под четвертичных отложений обнажается небольшой их выход на уровне реки [В образцах, доставленных К. А. Воллосовичем с выхода изверженных пород на Индигирке против Бурулгина, Б. М. Куплетским определены базальты и мандельштейны, с выходов к югу от Шевелева (между последним и Аллаихой) — базальты. Кварцевые порфиры, упоминаемые с обоих мест, в коллекциях не представлены, и, по-видимому, указывались К. А. Воллосовичем (во всяком случае для выхода под Шевелевым) ошибочно. Кроме того вместе с базальтами и мандельштейнами с Бурулгинского камня в коллекции находятся  обломки кремнистых сланцев, не упоминаемые К. А. Воллосовичем в дневнике].

    Разрез Бурулгинского камня.

    1. Четвертичные отложнения.

    2. Черные базальты.

    3. Мандельштейны.

    4. Осыпи мандельштейна и отдельные куски (?) кварцевых порфиров.

    За мысом, образованным Бурулгинским камнем, кристаллические породы отходят к северо-востоку, постепенно сливаясь с отдельными небольшими увалами из потретичных, отложений.

    В 10 верстах (км) от Бурулгина Индигирка расходится на две главнейшие протоки своего устья — Русскоустъинскую и Среднюю. От последней вдоль кристаллического массива отделяется еще Колымская протока, но выходов на ней бурулгинских изверженных пород не известно. Ее обрывы состоят из песчаноилистых наносов такого же характера, как и яры, выступающие на морском берегу между рр. Индигиркой и Куропаточьей. По-видимому, разделение Индигирки на три главнейших устьевых русла обусловлено все таки строением Бурулгинского отрога, распадающегося на своем северном конце на связанные с ним пологие увалы, уходящие под четвертичные отложения. Направление этих земляных увалов, как в устье Индигирки, так и по, ее берегам вполне совпадает с таковым Бурулгинского кристаллического массива. Эти увалы прослеживаются между отдельными протоками Индигирки; так, один увал отделяет Колымскую протоку от Средней, другой же, выраженный небольшими отдельными холмиками, тянется между протоками Средней и Русскоустьинской. К западу и к северо-западу от Русского Устья эти увалы, обнаруживая в своем составе только послетретичные отложения, образуют среди широкой низменной долины ряды неправильных холмов, имеющих основное направление к северо-западу и служащие водоразделами между бассейнами рр. Индигирки и Гусиной. На этой широкой низменности они вместе с тем ограничивают многочисленные озера, которые подмывают их крутые обрывы. Вследствие этого в некоторых местах уцелела только половина их, превосходно выражающая их строение из уже вторично отложенных и размытых потретичных образований, местами содержащих остатки Valvata и прежней лесной растительности.

    С нашей стоянки на берегу реки открывался горизонт на широкую долину р. Индигирки, имеющей, в среднем, перед разделением на устьевые протоки, ширину около 12-16 верст (км). Эта долина прорезана мелкими и неширокими протоками, отграничивающими ряд низменных островов, покрывающихся во время весеннего разлива водой. Коренной левый берег Индигирки, насколько видно было с нашей стоянки, ограничен увалами, тянущимися к северо-западу. Увалы, по рассказам сопровождавших нас инородцев, к западу от Индигирки сложены исключительно глинисто-песчаными отложениями с остатками «ноевщины» и с редкими выходами ископаемого льда. Эти увалы чередуются с многочисленными озерами, которые, подмывая свои берега, вскрывают их строение и состав. Наш проводник, ежегодно проводящий лето со своими оленьими стадами между Хромой и Индигиркой в прибрежной полосе моря, нигде, по его словам, не встречал камня, да и по рассказам других, бродячих там тунгусов и юкагиров каменные породы в этой части тундры нигде на поверхность не выходят. Все небольшие холмы и увалы, поднимающиеся над низменной тундрой, сложены илистыми наносами. К югу виднелся отрог Бурулгинской возвышенности, обрывающийся к. Индигирке почти против Шевелева. Обнажение этого отрога было мною исследовано еще зимой на пути из Шевелева в Русское Устье. Тогда там впервые мною были отмечены выходы изверженных пород, слагающих массивы Бурулгинского отрога Пунгатахской возвышенности. Не исключена возможность, что выходы кристаллических пород, как продолжение одной из ветвей Бурулгинского отрога, могут быть встречены и далее к западу от Шевелева образующими водораздельную, гряду между рр. Аллаихой и Елонью.

    Правая сторона Индигирки при разделении ее на устьевые протоки дает местами каменные, обрывы, чередующиеся с обрывами из потретичных отложений, между тем как левая на всем протяжении от Шевелева до моря повсюду представляет низменную равнину с отдельными невысокими холмами и увалами, ограничивающими ряд небольших озер и заболоченных низменностей. К западу эти холмы и увалы развиты в большей степени и поднимаются выше над поверхностью тундры, чем в долине Индигирки.

    Выйдя на Индигирку 28 мая (10 июня), мы еще застали на ней лед и простояли три дня на правом берегу, ожидая вскрытия реки. Лед был уже разбит, но вскрытие реки еще не началось. Местами у берега и на середине русла было заметно небольшое движение льдин по течению, которое принималось нами за начавшийся ледоход, но это слабое движение льда скоро прекращалось и перед нами стояли те же разбитые льдины, что и накануне. Толщина рыхлого речного льда, состоявшего из длинных шёстоватых кристаллов, распадающихся на мелкие обломки даже при слабом ударе молотка, была около 2¹/₂ футов (0,75 м), но изредка попадались льдины толщиной до 3 футов (0,90 м). Ледоход начался в ночь на 1 (14) июня и прошел очень спокойно с небольшим шумом и без эффектных явлений, которых мы ждали от вскрытия такой широкой реки, как Индигирка. Подъем воды был настолько незначителен, что ею едва покрылись прибрежные береговые отмели и нижние части каменных осыпей. Низменный противоположный берег совсем не был залит. Такого незначительного притока воды не запомнят здешние старожилы. Небольшой разлив Индигирки предвещал рыболовам плохой промысел, по крайней мере, весной. Через день после прохода главной массы льда, скопившейся между Шевелевым и Бурулгиным, 1 (14) нюня Индигирка, таким образом, уже стала доступна для переправы. Бурулгннские жители поспешили нам на помощь, как только прошла остальная масса льда, и при их содействии мы в тот же день при совершенно тихой погоде переправились к ст. Бурулгину. Начавшиеся после нашей переправы сильные северо-восточные ветры задержали нас здесь до 3 (16) июня. Кроме того медленный ледоход не обещал, нам быстрого переезда в Русское Устье, откуда мы должны были всей экспедицией направиться к берегу моря для продолжения начатой зимой съемки берега. В Русское Устье мы переправились по Большой (Русскоустьинской) протоке на ветках. Этот переезд на расстоянии около 60 верст (65 км) был связан с большими неудобствами, так как по берегам еще повсюду стоял лед и нам приходилось держаться более глубоких мест, что на маленьких ветках при довольно свежем ветре заставляло наших лодочников быть очень осторожными. Ночью 4 (17) июня мы приехали в Русское Устье, сделав наш переход на ветках в 14 часов, не считая остановок в пути для отдыха.

    От Бурулгина до Русского Устья левый берег Индигирки низмен и представляет смену незначительных торфянистых обрывов и обнажений наносов реки с выброшенным по берегам плавником. К западу на горизонте виднелись отдельные продолговатые холмы — «едомы» по местному названию. Эти холмы занимают широкую долину, заполненную многочисленными озерами, по которой проходит Русскоустьинская протока.

                                                       Путь из Русского Устья на р. Гусиную

                                                                   и далее по ней к ее устью

    7 (20) июня мы выехали из Русского Устья на заготовленных для экспедиции 40 оленях на устье р. Гусиной, откуда Н. А. Июдиным была начата съемка берега к востоку. В первый день мы проехали около 20 верст (км) и притом с большими задержками. Наши олени оказались почти негодными для передвижения по тундре с грузом. Пришлось увеличить перевозочные средства. Опытность и знание местных условий нашего проводника, юкагирского князца Варакина, оказали нам в этом отношении большие услуги. Со следующей остановки 10 (23) июня мы отправили нарочного для закупки оленей у юкагиров, которые в это время уже должны были продвигаться со своими стадами к р. Гусиной. Дальнейшее наше движение по этой реке шло еще медленнее, и только 13 (26) июня мы подошли к ее среднему течению (к поварне Киселева). Здесь ненастье и слабость наших оленей заставили нас прождать до 16 (29) июня. К этому времени подошли и заказанные нами у юкагиров олени.

    В обрыве западного берега озера Ураса-кюёль, осмотренного на пути между Русским Устьем и р. Гусиной и расположенного в 50 верстах (53 км) к северо-западу от первого, встречено следующее чередование четвертичных отложений.

    Поверхностный тундряный слой, мощностью около 3-х вершков (15 см), лежит на светло-серых, слегка сланцеватых илистых глинах, заключающих прослойки, окрашенные в красно-бурый цвет окисью железа, как и на р. Сайга-юрях под мамонтовым горизонтом. Мощность этого слоя здесь около трех футов (90 см). Ниже он переходит в серые, илистые наносы с очень мелкими Valvatа. Этот слой лежит на желтых илистых наносах с прослойками льда, под которым залегает лед. Лед внизу обрыва лежит сплошной массой и, по-видимому, уходит под дно озера. Берег озера в местах выходов послетретичных отложений с ископаемым льдом имеет разорванный вид с трещинами оползающей тундры. В низких его берегах трещины распространяются глубоко ив них виден лед. Происхождение этого озера обусловлено, по-видимому, постепенным таянием ископаемого льда с понижением уровня последнего; в остальных своих берегах озеро сливается с широкой низменностью, покрытой маленькими озерцами, разделенными незначительными увалами.

    Береговой разрез озера

    1. Почва.

    2. Светло-серые сланцеватые глины с красно-бурыми прослойками.

    3. Илистый нанос с мелкими Valvatа.

    4. Илистый нанос с прослойками льда.

    5. Лед.

    Дно озера — (?) лед.

    17 (30) июня выехали из стана на р. Гусиной (поварни Киселева, рис. 38) к ее устью, откуда я и Н. А. Июдин предполагали направиться двумя различными маршрутами: Н. А. Июдин вдоль низменной полосы береговой линии от устья Гусиной до реки Богдашкиной, а я по западному берегу озера Моготоева к устью той же реки. Е. Ф. Скворцов, определившись астрономически у Гусиного мыса, должен был вернуться обратно к нашему стану на этой реке, Чтобы, оттуда прямым путем через вершины рр. Волчьей и Богдашкиной пройти к устью Хромской губы, где наша экспедиция должна была собраться для дальнейшего движения вдоль береговой полосы.

    От середины течения Гусиной к губе Гусиной тянется низменная тундра, почти сплошь залитая водой (рис. 39). Среди этой однообразной, заболоченной низины местами разбросаны отдельные булгунняхи. На горизонте по всем направлениям виднеются увалы из таких же булгунняхов, ограничивающие эту низменность. До устья Гусиной (рис. 40), переходящей в длинную губу, мы шли по воде около 30 верст (32 км).

                                                   Маршрут от губы Гусиной через

                                 р. Волчью и озеро Моготоево к устью р. Богдашкиной

    От р. Гусиной через лайду (обмелевшее озеро) направился к губе Волчьей, где вместе с подошедшим по берегу Гусиного залива Н. А. Июдиным переправились на левый берег. Н. А. Июдин с одним проводником на восьми оленях пошел по указанному выше маршруту, а я к озеру Моготоеву с двумя проводниками на 20 оленях. От Волчьей губы по курсу N 18° W прошли около 20 верст (км) по лайде. Сильный дождь и холод заставили нас остановиться на ночевку не дойдя до озера около 10 верст (км). Плохие кормовища на лайдах Волчьей и Гусиной ослабили наших оленей, и на переходе к Моготоеву один олень пал.

    19 июня (2 июля). Едем по прежнему курсу вдоль западного берега озера Моготоева по такой же низменной тундре, как и раньше, но у берега озера гораздо суше, чем между губой и озером. На широких лайдах водится громадное количество разнообразной птицы. Много встречается турпанов и гусей, которые здесь гнездятся и линяют.

    22 июня (5 июля). Озеро Моготоево. Обнажения послетретичных отложений имеются на западном берегу озера ближе к его северному концу. На этом озере только один Моготоевский яр и дает разрез послетретичных образований, которыми слагаются ограничивающие озеро с запада продолговатые небольшие увалы. Высота яра над уровнем озера 12 саж. (25 м). Яр прорезан маленькими ручейками и довольно глубокими падями. Верхний почвенный слой, толщиной от (?) 4 вершков до 2 футов (20-60 см), лежит на льдах, залегающих конусами в толщах побуревших пластов осок, мха, полярной ивы и отмерших водорослей. Местами почвенный слой непосредственно находится на этих толщах, достигающих мощности от 1¹/₂ до 2¹/₂ саж. (3,20-5,30 м), местами же подпочвенный горизонт из мхов, осок и водорослей с полярной ивой заменяется илистыми наносами с полуразрушенными остатками полярной растительности. Отложения растительных остатков, в которых в нижних горизонтах находятся скопления корней и стволиков тальника толщиной до 1-1¹/₂ вершка (4,5-6,7 см), лежат на илистых наносах с остатками травянистой и моховой растительности, находящейся здесь, по-видимому, уже во вторичном местонахождении (грязевые потоки). Эти слои покрывают светлые сланцеватые илистые глины с прослойками, окрашенными окисью железа. Остатков растительности в беловатых глинах нет; нет также и озерных моллюсков. Горизонт с озерными отложениями без палеонтологических остатков достигает в разрезах Моготоевского яра мощности более 2 аршин (1,5 м). Местами конусы верхнего льда внедряются и в эти образования, залегающие ниже поверхности яра, в местах развития толщ с растительными остатками, покрывающих их до 3-х саж. (6 м). Ниже идет толща с отложениями, представляющими образования грязевых потоков, содержащими обломки Аlnus и Salix и местами листья Веtula nana и Salix sp. Под этими отложениями залегают вторые озерные слон с Valvata. Раковины Valvata находятся в этих илистых глинах более темной окраски, чем верхние, в значительном количестве и достигают довольно крупных размеров. Слои с Valvata переходят книзу в отложения с кусками древесины Salix и включениями торфяников, перемешанных с илистыми наносами. Ниже следуют льды довольно значительной мощности, в которых глинистоилистые наносы залегают неправильными включениями.

    К югу от Моготоевского озера находится озеро Ильинское. В береговых обнажениях этого озера выходят отложения современной тундры, залегающие конусами во льдах. Эти льды выходят сплошной полосой на берегу озера на всем его северо-западном побережье. Таяние их вызывает образование трещин в прилегающей тундре, образующей ряд бугров, мелких озер и небольших висок, связанных с трещинами, образующимися на озерных обрывах льда вследствие его убыли.

    Продолговатые увалы из мерзлых потретичных отложений к западу от озер Моготоева и Ильинского содержат в самой верхней части те же верхние льды, как и в обрывах Моготоевского озера и в берегах Ильинского.

                                                               Берег моря между

                                       устьем р. Богдашкиной и горлом Хромской губы

    [Этот путь К. А. Воллосович прошел вместе с Н. А. Июдиным, соединившись с ним у устья р. Богдашкиной]

    2 (15) июля. От озера Моготоева прошли к устью р. Богдашкиной по низменной тундре, залитой водой и ограниченной продольными холмами, обладающими тем же общим геологическим составом, как и яр на озере. Обнажения этих холмов на р. Богдашкиной вверх по ее течению обнаруживают выходы ископаемых льдов и связанных с ними послетретичных отложений. От устья р. Богдашкиной к западу, на расстоянии около 12 верст (км), берег моря представляет такую же низменность, как и к востоку от нее по направлению к Лопатке. Несколько повышенный характер берег имеет лишь от устья виски Безымянной, где со стороны моря уже обнажаются верхние торфяники и слои с Valvata сильно размытые и замаскированные оползнями. Внизу выходят ископаемые льды. На морской лайде во время отливов, а также в устье виски можно найти вымытые из берегов обнажений кости мамонта, носорога, лошади и других послетретичных млекопитающих. Вымываются они здесь, по-видимому, из светло-желтых суглинков, залегающих на слоях с Valvata. Дальше к западу выделяются еще более возвышенные яры, и, по сообщению инородцев, возле них, главным образом, и находят кости, особенно после долгих северных ветров, ломающих берег, и следующих за ними южных, отгоняющих воду с прилегающей отмели на несколько сот сажен.

    3 (16) июля. В 8 верстах (км) к западу от устья реки Богдашкиной на берегу моря появляются обрывы с толщами торфяников и ископаемыми льдами, залегающими конусами под тундряным слоем (верхние льды о-ва Б. Ляховского). Эти конусы прорезывают торфяниковые толщи, залегающие на светлых илистых наносах без палеонтологических остатков. Далее к западу, у ручья Ближнего, на поверхность выходят уже более низкие слои с остатками послетретичной фауны и флоры. Слои с Valvata лежат на отложениях грязевых потоков, содержащих обломки березы, ольхи, березовую кору, ивы, а также наносы из трав и бурого спрессованного, торфа. Образования грязевых потоков лежат неправильной полосой под слоями с Valvata, выше которых находятся остатки Alnus. У обрывов, в которых озерные отложения развиты особенно мощно, нет остатков костей или они встречаются очень редко. Под толщами илисто-глинистых наносов с верхними льдами повсюду находятся тянущиеся почти непрерывной полосой массы ископаемого нижнего льда, уходящего под дно моря. Если проследить развитие послетретичных отложений от р. Богдашкиной к Хапташинскоыу яру (его началу), то общая картина смены этих образований представится в следующей схеме (черт. 43):

    1. Тундряный слой.

    2. Конусы верхних льдов.

    3. Торф с остатками Salix polaris, мхами и светлыми сланцеватыми глинами без Valvata.

    4. Слои тонких сланцеватых глин; в нижних горизонтах мелкие Valvata.

    5. Образования грязевых потоков.

    6. Слои с лесной растительностью (Salix и Alnus fruticosa).

    7. Озерные отложения с крупными Valvata.

    8. Грязевые потоки с обломками и корой Веtula alba и Аlnus в разрезах обрывов на берегу, моря у Адрианова ручья.

    9. Слои с прослойками мхов, трав и обломками древесины.

    10. Слои с прослойками льда и разрушенными остатками мхов.

    11. Нижние ископаемые льды.

    Разрез у устья Адрианова ручья. Мощность 7-8 саж. (15-17 м) (черт. 44).

    1. Тундряная, почва.

    3. Светлые сланцеватые озёрные глины без Valvata.

    5. Грязевые потоки с остатками древесной растительности Alnus.

    6. Слои с древесной растительностью.

    4 (17) июля, У ручья без названия по берегу моря - в 25 верстах (27 км) к западу от Адрианова ручья.

                                                                   Разрез № 1

    1. Современные образования. Salix polaris; мхи.

    2. Конусы верхних льдов.

    3. Слои с Salix polaris, мхами и травянистой растительностью.

    4. Светлые отложения мелких озер.

                                                                   Разрез № 2

    1. Современная тундра с Salix polaris.

    2. Тонкий песчано-илистый нанос с остатками трав и мхов.

    3. Прослойки из мхов Нурnum и Sphagnum с осокой.

    4. Тонкий илистый нанос с прослойками льда и включениями плотного торфяника.

    5. Илистый нанос без остатков растительности с прослоями льда.

    6. Ископаемые льды.

    7. Оползни.

                                                                     Хромская губа

    Разрезы четвертичных отложений на реке Губиной (правый берег Хромской лайды) [9 (22) июля К. А. Воллосович и Н. А. Июдин, закончив обход морского берега прибыли в лагерь Е. Ф. Скворцова на берегу. Содомской виски в горле Хромской губы].

                                                              Разрез № 1 (черт. 45).

    1. Тундряный покров.

    2. Конусы льда.

    3. Отложения с Salix и Alnus fruticosa; кости лошади.

    4. Лед.

                                                                        Разрез № 2 (черт. 46)

    1. Современный тундряный покров.

    2. Верхние льды.

    3. Слои с лесной растительностью (Salix).

    4. Илистый нанос с травой и мхом.

    5. Слоистые образования с намытыми травами и мхами.

    6. Включения льда.

    7. Песчано-глинистые и илистые образования с травяной растительностью.

    8. Илистый нанос типа отложений под санга-юряхским мамонтом.

    Весь берег от Хромской стрелки до р. Губиной и дальше к югу представляет крутые обрывы (т.н. Хапташинский яр), в которых обнажается целая серия послетретичных отложений (рис. 48-54, 95 и 96) [Картину, сходную с Хайташинским яром, но еще более грандиозную, представляет т.н. Оёгосский яр, расположенный к западу от Меркушинской стрелки и подмываемой открытым морем, вследствие чего разрушение его идет более интенсивно и он представляет для геолога еще больший интерес. Описание его особенностей дано Е. Ф. Скворцовым, в XIII главе его дневника; к Ойгосскому яру относятся рисунки 63-68 в последнем и рисунки 88, 94 и 97, включенные в текст К. А. Воллосовича]. В этих разрезах, как и на берегу Ледовитого моря между Хромской лайдой и лопаткой реки Гусиной, превосходно выражены отношения ископаемых льдов к песчано-илистым отложениям; причем повсюду верхние льды занимают самое высокое положение над уровнем губы — до 12 саж (25 м) — к покрыты слоем современной почвы толщиною от 2 до 4 вершков (9-18 см); которая входит в эти льды такими же конусами, как они в нижележащие потретичные наносы. Разнообразие, этих отложений указано в вышеприведенных разрезах, которые приводят к убеждению, что общий их тип (здесь тот же, что и на Ново-Сибирских островах, но развиты здесь преимущественно верхние горизонты этих отложений, включая и отложения с Valvata. Потретичная древесная растительность представлена, главным образом, Salix и Alnus fruticosa (рис. 48 и 96) и находится только в слоях, заключенных между конусами льдов. Кроме этих слоев остатки древесной растительности находятся еще в грязевых потоках, лежащих ниже и содержащих довольно значительное количество ископаемых костей, по-видимому, находящихся уже во вторичном залегании.

    11 (24) июля. Обрывы реки Губиной с разрезами четвертичных отложений к югу переходят в обрывы, в которых хорошо выражены средние горизонты с мощными толщами грязевых потоков, слоями с (?) Valvata и остатками лесной растительности. У речки Негелькян, в 25 верстах (27 км) к югу-западу от р. Губиной, эти обнажения представляют высокие яры, осыпающиеся на низменный и отмелый берег губы. Выходы ископаемого льда наблюдаются здесь только в самых высоких точках этих яров, непосредственно под почвой. Ряды конусов из илистых наносов, песков я сланцеватых глин дают целую серию переходов в смене как литологического состава потретичных образований, так и в остатках растительности, в них заключенной. Самые верхние слои в этих конусах, состоявшие из верхних льдов и современной тундряной растительности, уже смыты. На их вершинах обнажаются пласты с остатками стволов и корней Salix, Alnus и др.; ниже следуют песчанистые наносы с прослойками трав, мхов и мелкими, зачастую окатанными кусками древесины вымерших пород и коры Веtula alba. Под этими толщами, мощностью в 5-6 саж. (11-13 м) залегают неправильно слоистые образования с остатками древесных обломков, включениями мхов и трав. По-видимому, из этого горизонта вымываются кости потретичных животных. В некоторых обнажениях между слоями с древесной растительностью находятся сланцеватые белые глины с Valvata и Рlanorbis. Местами сохранились остатки нижнего ископаемого льда (рис. 95) и льдов снежного происхождения, образовавшихся ко времени разрушения древнего берега, с остатками деревьев Alnus и Веtula.

    От Негелькяна до реки Сиретях тянется низменная котловина, заполненная современными тундряными отложениям, под которыми уже на глубине одного фута (0,30 м) находится лед. Яры с четвертичными отложениями отходят вглубь берега и, обойдя эту низину, снова подходят к губе у мыса Степана, на котором, однако, нет ясно выраженных разрезов этих отложений, так как они на склонах уже прикрыты современной тундрой.

    16 (29) июля. Хромская лайда к югу от мыса Степана уже не имеет того отмелого характера, как в своей северной части — в рукаве, соединяющемся с морем; но и здесь она не глубока. От этого мыса возвышенный берег, сложенный послетретичными отложениями, обнажающимися в ручьях и небольших висках, отходит вглубь материка, образуя полукруг, южный конец которого снова подходит к лайде, уходя в нее острым низменным мысом, выдающимся стрелкой между долиной реки Лапчи и широкой котловиной, заполненной мелкими озерами и лайдами. Тундра имеет здесь обычный тип таких низин, покрытых высокой и густой осокой, перемежающейся с кустарниками ивы, богульника, моховой и другой тундряной растительностью. Древесная растительность произрастает преимущественно на небольших перемычках, разделяющих мелкие котловины, образующие целую сеть заболоченных озерец и окаймляющих их увалов. Обычно эти бугры разбиты трещинами, в которых виднеется лед. Подпочвенным залеганием пластов льда (рис. 97) и обусловливается образование такого своеобразного рельефа всех здешних котловинных долин, окруженных вытянутыми в длину увалами. Ближе к водоему Хромской лайды и на краях увалов, ограничивающих указанные низменности, трещины на склонах выражены гораздо, резче, чем в середине такой котловины, обыкновенно представляющей заболоченную ровную и почти сплошную низину. К краю низины озерки становятся глубже, бугры выше и трещины, происшедшие вследствие постепенной, но постоянной убыли почвенного льда, стаивающего от проникновения в эти трещины поверхностной теплой воды, (?) увеличиваются в размерах. Чем ровнее поверхность, тем мельче трещины, и обратно. На склонах холмов эти трещины служат причиной образования озер с крутыми ярами с ископаемыми льдами. Вообще же разорванность почвы и неровности в однотонном равнинном рельефе низкой тундры наблюдаются только там, где отчетливо выражено залегание льдов под почвой, убыль которых и их стаивание на склонах вызывают образование таких трещин. В послетретичных отложениях на одном из мысов имеющем в своих оврагах крутые яры, найдены в среднем горизонте под верхними льдами, местами уже стаявшими, остатки Веtula alba и два позвонка мамонта, по-видимому, вымытые из этих слоев.

    17 (20) июля. От отмеченного мыса вдоль Хромской лайды шла низовая трещиноватая тундра. Увалы этого мыса отошли от материка и подошли к берегу лайды у стрелки, отделяющей эту котловину от широких округлых долин низовьев реки (?) Кеременгин и Лапчи, разделенных небольшим увалом, связанными к востоку с увалами, идущими от мыса. Реки Кеременгин и Лапча имеют очень широкое русло, до 1 в. (км) в поперечнике, но мелки и только ближе к правому берегу проходит узкая полоса с глубиной до 3 арш. (2 м), в остальной же части эти реки имеют глубину не более 1-1¹/₂ арш. (0,70-1,50 м).

    18-20 июля (31 июля - 2 августа). Дальше на юг к реке Хроме никаких обнажений, на берегу губы нет. Местность имеет тот же слегка волнистый рельеф и представляет ряды удлиненных холмов, окружающих низменные долины, заполненные озерами и калтусами. В тех местах, где озера подмывают эти холмы, осыпи состоят из перемытых послетретичных отложений с верхними ископаемыми льдами.

                        Маршрут от устья р. Хромы на запад через р. Сиэллях, р. Чендон,

                         с Казачье, Буорхайский полуостров, р. Омолой до Сатыган-талы

                                                  на южном берегу Буорхайской губы

    От устья р. Хромы направились на северо-запад, затем на запад, пересекли р. Кустюнер, берущую начало в 40 перстах (43 км) от места переправы на Хромской стрелке в возвышенности того же названия, и дальше стали подниматься по р. Юрюнг-улах, сперва по левому, а затем по ее правому берегу, обходя по холмам ее извилины. Взяв далее направление на юго-запад прошли по водоразделу между бассейнами рр. Хромы и Сиэлляха и далее направились к низовьям Сиэлляха вдоль его крупного восточного притока — р. Сюрюктяха. Этот водораздел представляет холмистую тундру с бесчисленным количеством озер, расположенных на склонах увалов, отходящих от гранитных массивов Чурпунья и Хамняня и образующих ряды замкнутых котловин, вытянутых в общем в широтном направлении. С северной стороны этих массивов проходит р. Сюрюктях, а с южной стороны Муксуна также тянутся увалы с бесчисленными озерами. Между этими массивами, кроме осыпей из потретичных отложений, нет выходов древнейших отложений. Вся эта страна усеяна озерами и холмами, сложенными уже размытыми потретичными отложениями. Выходы ископаемых льдов наблюдаются местами и, главным образом, в верхних горизонтах. По такой местности ехали мы около 150 верст (160 км) по низовью Сиэлляха и оттуда по прибрежной тундре к устью Яны.

    28 июля (10 августа). Переехали Сиэллях в 40 верстах (43 км) от его впадения в море. Эта река имеет широкую долину, ограниченную увалами из потретичных наносов, не дающих здесь открытых обнажений. Осыпи на низменных ее берегах состоят из современных отложений, залегающих на верхних почвенных льдах. От Сиэлляха направились к устью р. Чендона. Этот путь — около 100 верст (107 км) — шел по увалам, вытянутым большей частью на северо-запад, перемежающимся с полосами озер. Береговые обрывы на озерах сложены, главным образом, песчаными отложениями. Ископаемых льдов в обнажениях почти нет. Озера тянутся в западном направлении, представляя серию отдельных котловин, соединенных между собою небольшими перемычками. На некоторых из них уцелели отдельные холмы одинаковой высоты с окружающими их увалами. Эти острова — булгунняхи — указывают на происхождение озерных котловин, образовавшихся вследствие размыва потретичных отложений и стаивания содержащихся в них ископаемых льдов. На устье Чендона, распадающемся на несколько рукавов, в местности под именем Ченроха, находится среди речной долины размытый булгуннях, состав которого следующий:

    1. Верхний слой черной земли около 20 арш. (14 м).

    2. Слоистые пески, образованные мелководными озерами потретичной эпохи. Почвенные льды в этом булгунняхе уцелели в незначительном количестве.

    От Ченрохи пересекли протоки Чендона (около 6). Путь шел по водораздельным увалам, сложенным песками и пересеченным многочисленными озерами и старицами. Придерживаясь того же направления, ехали по правому берегу р. Сомондона до Края леса — около 70 верст (75 км) и достигли с. Казачьего [К югу от этого пути лежит массив Кюндюлюн-тас; но-видимому, с последнего в коллекции К. А. Воллосовича имеется доставленная ему туземцами сильно окатанная галька биотитового гранита. Образцы снабжены этикеткой, помеченной 1 августа 1909 г., следующего содержания: «... с вершины речки (?) Кюндяй, берущей начало с северных склонов этого массива и впадающей в Яну выше Казачьего. Оттуда же берет начало и Чендон-юрях, в вершинах которого встречена гранитная галька»]. Характер местности здесь такой же, как и в устье Чендона. Здесь так же как и там, среди слабоволнистой поверхности, усеянной бесчисленными озерами, поднимаются отдельные холмы, сложенные песками. Отложение этих песков следует, по моему, отнести к периоду последнего накопления ископаемых льдов, и широким разливам, имевшим место в то время, отчасти же они речного происхождения. В этих отложениях, характерных для дельтовых долин, нет никаких палеонтологических остатков и их строение указывает на дельтовое происхождение.

    От Казачьего ехали вверх по реке около 10 верст (км) до ст. Рыбалки. Здесь в вершинах небольших ручьев найдены валуны серых двуслюдяных гранитов [Неясно, не имеет ли эта находка отношения к гальке биотитового гранита, упомянутого а преды" душем примечании]. От Рыбалки по курсу на северо-запад ехали по низменной лесной тундре. Выходов четвертичных отложений на этом пути не встретили, хотя их широкое развитие устанавливается тем общим типом рельефа, который здесь имеет такой же характер, как и в тундре к востоку от с. Казачьего.

    На этом пути, по середине Буорхайского полуострова, отмечены отдельные массивы черных глинистых сланцев с подчиненными им песчаниками, простирающихся на северо-восток и обладающих крутым падением на северо-запад [По-видимому эти массивы также носят название Хабджы-тас, как и возвышенность, тождественная по строению, посещенная К. А. Воллосовичем в 1908 г. (см. стр. 325). В коллекции имеются с них образцы черного глинистого сланца]. Эти сланцы обнажаются и в вершинах выходящих от этих массивов речек, сохраняя то же простирание. Сланцы не содержат окаменелостей и по литологическому составу тождественны с отмеченными на восточном склоне Хараулаха, на северном склоне Улахан-сиса и на Ново-Сибирских островах (Брус-тас на о. Б. Ляховском). Это те сланцы, которые известны под общим названием черных «чаунских сланцев». Дальше к западу встречены на реке Омолое, на ее левом берегу [На одной из черновых карт К. А. Воллосовича это место помечено названием: Кумах-булгуннях. Это название упоминается и в работе В. Н. Сукачева (см. ниже) по этикетке, приложенной к доставленным отсюда К. А. Воллосовичем растительным остаткам], мощные  обрывы, сложенные остатками древнего хвойного леса, перемежающимися с песками, в которых находятся валуны песчаников и тех же черных сланцев.

                                                     Разрезы реки Омолоя

    Правый берег реки представляет довольно высокий обрыв, сложенный четвертичными слоистыми наносами из мелкого ила и тонких песков. Таков его характер у переправы. Выходов ископаемых льдов не видно, хотя несколько выше, по словам инородцев, они имеются. Весьма интересны отложения левого берега, подмываемые здесь рекой. Этот высокий берег состоит из ряда пластов с остатками хвойных деревьев, образующих серию древесных залежей в песчаных слоях.

                                         Разрез левого берега реки Омолря (черт. 47):

    1. Тундряная почва.

    2. Галечниково-песчаный нанос; шишки Larix sp.

    3. Толщи древесных остатков с Larix sp. и Picea sp.

    4. Галечниково-песчаный нанос.

    5. Толщи древесных остатков; стволы до 18 вершков (0,8 м); хвойные породы (Picea и Pinus).

    6. Желтый песок с ортштейном и галькой. Стволы, древесина и покрытые ортштейном шишки Picea и Larix sp. [Остатки древней хвойной растительности, встреченные К. А.. Воллосовичем в разрезах р, Омолоя, были обработаны В. Н. Сукачевым и описаны в его статье «Некоторые данные к доледниковой флоре севера Сибири» (Тр. Геол. Муз. им. Петра В. Акад. Наук, т. IV, 1910). Хвойные с р. Омолоя, происходившие, по мнению К. А. Воллосовича, в главной своей части, из древнечетвертичных, доледниковых отложений, оказались близко родственными с североамериканскими (калифорнийскими) Pinus monticola D. Don. и Рicea Breweriana Wats., характерными для высоких поясов гор и доходящими до предела древесной растительности. В омолойской хвойной флоре В. Н. Сукачевым был определен указанный вид сосны (по шишке) и новый вид ели Picea Wollosoviczi Sukacz., близкий к Рicea Breweriana Wats. (по большому числу шишек); кроме того отсюда имелись шишки Larix ? sibirica Ledeb. (из верхних слоев разреза), Рinus sp. и древесина Рicеа (? Wollosoviczi Sukacz.) и Рinus sp. (? monticola D. Don.). Шишки, похожие на таковые омолойской ели — Picea Wollosoviczi — были найдены четыре года спустя В. Н. Зверевым вместе с орехами Juglans cinerea L. fossilis Bronn в пресноводных отложениях по р. Алдану (см. А. Криштофович “Американский серый орех (Juglans cinerea L.) из пресноводных отложений Якутской области”. Тр. Геол. Ком., нов. сер., в. 124. 1915)].

    7. Грубозернистые желтые песчаники с ортштейном; куски минерализованной древесины и куски каменного угля, покрытые ортштейном.

    Примечание. Слои лежат горизонтально и никаких следов дислокации не обнаруживают. Найден зуб мамонта, вымытый, по-видимому, из слоя 4. По рассказам инородцев у этих обрывов изредка находят мамонтовую кость очень плохой сохранности.

    От Омолоя курс взят к югу вдоль берега губы Лассиниуса. Поверхность тундры представляет здесь ряд заболоченных низин, чередующихся с земляными холмами, образующими увалы весьма неправильной формы. В строении наиболее высоких из них, подмываемых ручьями и озерами, находятся ископаемые льды, залегающие под тонким слоем тундры. Льды вклиниваются конусами в илистые наносы, в которых не удалось найти других остатков кроме ивы, березы и кусков древесины Аlnus. По-видимому эти илистые наносы относятся к образованиям грязевых потоков; Они обнажаются в верхних своих слоях. Хороших разрезов по маршруту не встречено. За рекой Гелыннай шли по низменной тундре с редкими отдельными холмами, не дававшими обнажений. У Сатыган-талы льды лежат под верхним слоем и прорезывают черные илистые торфяники с Salix polaris и мхами. Обрывы издают гнилостный запах [Отсюда и название местности: у Анжу (Зап. Гидр. Деп., ч. VII, 1849), поясняется, что Сатыгантах, обозначает «вонючий яр»] и прислоняются к плотным породам черных хараулахских сланцев. Отмеченных Анжу крестов и следов могил уже нет. Берег здесь сильно разрушается морем.

                                              Разрез морского берега

    1. Тундряный слой.

    2. Конусы льда (в слое 3).

    3. Черные илистые торфяники.

    4. Коренные породы Хараулахских гор (сланцы).

                                       Путь к западу от губы Буор-хая

                                       и пересечение Хараулахских гор

    [В виду того, что в дневнике К. Л. Воллосовнча за 1908 г. отсутствуют описания разрезов, наблюдавшихся им при пересечении Хараулахских гор в этом году, и указания на собранную в них фауну (в дневнике 1908 г. имеется лишь профиль через Хараулахские горы и краткая к нему заметка, помещаемые ниже), далее, при описании пересечения Хараулахских гор в 1909 г., приводятся в примечаниях сноски и на сборы отсюда, произведенные в 1908 г., а также сообщаются результаты обработки заключающихся в коллекциях 1908 и 1909 гг. палеозойских и мезозойских фаун]

    От Сатыган-талы через отроги Хараулахских гор мы прошли на северо-запад к реке Нейбуя (черт. 48); к северо-западу от Нейбуи пересекли ее приток — р. Экдычан. Долина Нейбуи тянется в северо-восточном направлении согласно с простиранием складок. От Экдычана взяли курс на запад, поперек ее долины, и пошли по долине р. Берестях, впадающей в Экдычан вблизи от моря. По этому маршруту находятся на западе г. Галиманджа и на северо-западе г. Мевон. За Берестяхом пересекли р. Элидей, текущую с юго-запада по продольной долине и впадающую в губу того же названия. От перевала между Элидеем и Хара-улахом взяли курс на северо-запад к долине последней реки. За р. Хара-улахом ехали по его широкой долине до р. Нелганбуя, берущей начало и южной части Хараулахских гор. Эта река принимает с запада приток Негенджи, вершина которого подходит к главному перевалу хребта — г. Хонордоху. Р. Нелганбуя впадает в р. Хара-улах не доходя около 10 верст (км) до ее устья. В ту же губу впадает еще р. Хопто, текущая с северо-запада.

    На пути от р. Сатыган-талы до р. Хара-улаха мы пересекли три кряжа, выдающихся в губу Буор-хая мысами, ограничивающими отдельные небольшие губы. В 10 верстах (км) к северо-западу от Сатыган-талы у такого мыса находится ряд кос и островов, образующих превосходные бухты. Эта местность известна у промышленников обилием рыбы и называется Тас ары.

    Потретичные отложения с верхними ископаемыми льдами, выступающие повсюду в обрывах на берегу озер на восточном побережье Буорхайской губы, заканчиваются у р. Сатыган-талы, представляющей ряд обрывов черных сланцев без окаменелостей. Эти сланцы и подчиненные им песчаники сильно изменены кливажем и распадаются на мелкие плитки. Поиски окаменелостей оказались безуспешными. В песчаниках и сланцах кроме кристаллов серного колчедана никаких других включений не найдено. Эти сильно нарушенные отложения с простиранием на северо-восток по общему петрографическому составу, цвету и другим литологическим признакам вполне тождественны с такими же образованиями на о-ве Б. Ляховском, о-ве Столбовом, хр. Улахан-сис, Святом Носу и в других местах между рр. Леной и Колымой, где обнажаются по соседству граниты и выходят четвертичные отложения [В «Сообщении» (стр. 513) К. А. Воллосович говорит о том, что сланцы и песчаники содержат у р. Хара-улаха «плохие отпечатки иноцерамов и ауцелл», и «восточные склоны Хараулахских гор состоит из песчаников и сланцев того же мезозойского возраста, как и левый берег губы Лассиниуса» (Буор-хая); ни называет их Буорханскими сланцами и отождествляет с литологически сходными отложениями г. Хабджы-тас р. Сиэлляха, тундры Св. Носа, хр. Улахан-сис и о-ва Б. Ляховского (см. оригинал, послуживший основой для составления геологической карты восточной части Азиатской России, изданной Геологическим Комитетом в 1915 г.). На геологических картах Азиатской части СССР 1915 и 1925 гг. эта свита обозначена цветом и знаком точнее неопределимого палеозоя].

    Черные сланцы и песчаники образуют складки, при чем к западу, в срединном кряже между рр. Сатыган-тала и Хара-улахом, песчаники заметно преобладают над сланцами и в складках является больше новых образований. В песчаниках часто встречаются включения черных сланцев, указывающие на более молодой возраст первых. Черные сланцы и чередующиеся с ними песчаники с кристаллами серного колчедана и жилами кварца к западу сменяются песчаниками и серией сланцев с прослойками графита. Эти образования имеют уже почти северное простирание и образуют мощные складки. У горы Гудат, в 70 верстах (75 км) к западу от реки Хара-улаха, найдена в этих, песчаниках, поставленных почти на голову и сильно измененных кливажем, богатая фауна пермокарбона или карбона. [Отложении верхнепалеозойского возраста (карбон, пермь) были обнаружены К. А. Воллосовичем в складках Хараулахских гор в разных точках их пересечения в 1908 и 1909 гг. Соответствующие палеонтологические сборы обработаны Г. Н. Фредериксом, по рукописи которого цитирую приводимые ниже формы.

    С возвышенности Гебеэ, лежащей к востоку от горы Гудат, в коллекции имеются образцы серых песчаников и кремнистых сланцев, а также жильный кварц; здесь же встречены в коричневато-серых песчаниках ядра и отпечатки Rhynchonella (sр. с) ближе неопределимые, как и остальные находки Rhynchonellidae из Хараулахских гор. На этикетках к большинству из упомянутых образцов с. г. Гебеэ значится: «выходы темных глинистых и песчанистых сланцев, перемежающихся с песчаниками».

    С восточного склона горы Гебеэ из «выходов темных глинистых сланцев, перемежающихся с песчаниками» был также в свое время описан Д. Н. Соколовым по сборам К. А. Воллосовича нижнемеловой Inoceramus Wollossowitschi n. sp. в работе “Über Akad. Fr. Schmidt’s Fossiliensammlungen aus dem Amurlande” (Тр. Геол. Муз. им. Петра В. Акад. Наук, т. VI, в. 6. 1912). К тому же возрасту (берриасу) Д. Н. Соколовым были отнесены окаменелости, найденные К. А. Воллосовичем около Булуна на р. Лене и на правом берегу Лены у р. Чубукулах; им определены отсюда Аucella volgensis d’Orb., A. Fischeriana Pavl., uncitoides Pavl. и Inoceramus retrorsus Keys. С Булуна же происходят и остатки аммонитов плохой сохранности, точно также как и остальная фауна мезозойских пелецилод с Хараулахских гор, не поддающиеся определению, главным образом, ввиду их неважной сохранности.

    Из местности между г. Гудатом и перевалом происходит Соrа сharaulachensis n. sp. (напоминающие ее формы известны из визейского яруса), а с. Гудат: Spirifer (?) сf. саrnicus Schellw. (относительно этой формы не вполне ясно, происходит ли она с г. Гудат или из другого места), Neospirifer striatus mut. fasciger aberr. moosakheilensis Waag. (ср. пермь), Lutna tolmachoffi n. sp. (имеющая ближайших аналогов в турнейском ярусе), Суrtospirifer charaulachensis n. sp. (пермь или пермокарбон), Krotovia tolli n. sp. (? пермокарбон или в. пермь) и Rhynchanella (sp. b, c, e, и f).

    Из черного известняка, богатого обломками давленых раковин и происходящего из местности между возвышенностью Хардах-тас и перевалом через горы, или же с восточного склона г. Гебеэ (к образцам приложены две различные этикетки), происходят Аviculopecten (Deltopecten) subclathratus Keys. (mut. multicostatus n. m.) (? в. пермь) и Соrа n. sр. сf. Соrа рiteiformis Mc Chesn.

    На западном склоне Хараулахских гор верхнепалеозойская фауна была собрана по истокам р. Лопки (с востока на запад — рр. Тас-юрях, Дарпи, Ненгкучан), правого притока р. Чубукулах, впадающей в Лену, а также на возвышенности Эрдэ (Эрце).

    С р. Тас-юрях в коллекции представлены серые и темно-серые известняки, темно-серые известковые песчаники и кремнистые сланцы с обугленными растительными остатками. Отсюда же происходят следующие формы: Krotow wollossovitschi n. sp. (? пермь) и Rhynchonella sp. d. С р. Дарпи (Дорби) происходят Strophalosia indica Waag. (пермь) и Rhynchonella sp. а и e; с р. Ненгкучан Суrtospirifer dubium Etheridge sen. (пермокарбон) и Rhynchonella sp. е.

    С р. Чубукулах происходят Krotovia tolli n. sp. Krotovia tolli, aberr. semiovalis n. n. (наиболее близки к пермокарбоновым и верхнепермским формам) и Rhynchonella sp. e.

    Из отложений г. Эрдэ, расположенной, судя по одним данным К. А. Воллосовича, между рр. Чубукулах и Гурмис, а по другим — между вершиной р. Урукит и р. Чубукулах, в коллекции присутствуют Krotovia tolli, aberr. semiovalis n. n., Krotovia tolli, aberr. semicircularis n. n. и Rhynchonellidae.

    Фауна, собранная К. А. Воллосовичем, частично лишена этикеток, вследствие чего, а также петрографического сходства заключающей ее породы, не может быть в точности выяснено происхождение некоторых форм; сюда относятся, во-первых, экземпляры уже перечисленных форм, происходящие б. м. с других мест, чем упомянутые выше: Rhynchonellidae, Neospirifer striatus, mut. fasciger, aberr. moosakheilensis Waag., Krotovia tolli n. sp. и Соrа charaulachensis n. sp. и, во-вторых — формы, еще не указывавшиеся: Dielasma truncatum Waag. mut. borealis n. m. и (?) Вrachiopoda gen. et sp. indet.]

    В сланцах кроме желваков марказита других включений нет. Эти сланцы лежат ниже песчаников и, по-видимому, глубже переходят в известняки, в которых в отдельных речных валунах уже за Гудатом в 1908 году была найдена каменноугольная фауна. Все эти образовании найдены на восточном склоне (?) Гебеэ по р. Негенджи.

                                                                Разрез у горы Гудат (черт. 49)

    1. Серия песчаников, в которых в горизонте а найдены иноцерами; b, с, d, е — глинистые сланцы и песчаники неопределенного возраста с включениями кубов серного колчедана и жилами кварца.

    2. Песчаники с прослойками, богатыми следами растительных остатков.

    3. Песчаники с пермокарбоновой фауной.

    4. Глинистые сланцы с шарами марказита.

    5. Известняки.

    За горой Гудат в складках развиты, главным образом, кварцевые песчаники и подчиненные им темные сланцы. В этих песчаниках найдены отпечатки иноцерамов, в глинистых сланцах — только включения марказита. Ближе к перевалу в складках снова появились известковистые песчаники с каменноугольной фауной и глинистые известковые сланцы такого же характера, как и у Гудата. Эти песчаники и сланцы продолжаются как в кряже у перевала, так и к западу от него, покрываясь целой свитой мелкозернистых песчаников, сланцев и иноцерамовых слоев. Перевальный хребет простирается уже на северо-северо-запад. По реке Тас, притоку р. Чубукулаха складки имеют уже ясно выраженное простирание на северо-запад. Состав их тот же как и в вершине реки Негенджи; но здесь уже среди речной гальки и валунов с каменноугольной фауной встречаются и валуны силурийских известняков а также валуны красноватых песчаников и черных известняков, по-видимому, девонского возраста [Девонский, силурийский и, далее, кембрийский возраст коренных толщ и валунов Хараулахских гор, упоминаемый К. А. Воллосовичем в дневнике и «Сообщении», а также отмеченный им на карте (см. геол. карты Азиатской части СССР, изд. Геол. Ком, в 1915 и 1925 гг.), установлен им на основании сопоставления литологических особенностей пород и не подкреплен палеонтологическими данными. Ввиду этого в отличие от трактовки геологии Хараулахских гор, данной К. А. Воллосовичем, на прилагаемой к дневнику геологической карте выделяются особо лишь верхнепалеозойские (карбон и пермь), а также мезозойские (нижний мел и б. м. другие) отложения, доставившие палеонтологические остатки; остальная часть осадочной толщи, пока немая, обозначена одинаково для всех выходов осадочных отложений палеозойского или мезозойского возраста, в которых К. А. Воллосовичу не удалось обнаружить органических остатков. Ввиду того, что К. А. Воллосовичем при пересечении Хараулахских гор производились лишь беглые маршрутные наблюдении и сборы, на основании которых им и был закрашен хараулахский маршрут на геологической карте, в несколько измененном виде воспроизводящейся нами, данная на ней трактовка геологического строения Хараулахских гор может рассматриваться лишь как схема, подчеркивающая частую перемежаемость отложений различного возраста]. Девонская фауна здесь, однако, не найдена. На перевале найден валун с плохим отпечатком Aucella. В 10 верстах (км) по течению реки Тас к западу наблюдалась антиклинальная складка с крутыми крыльями. Здесь проходит граница распространения лиственницы в Хараулахских горах. До этого места путь шел по тундре с мелким тальником. Лиственничный лес появляется отдельными куртинами на южных склонах гор и заметно распространяется по долине реки, поднимаясь к югу выше и выше.

    На р. Ненгкучане встречены складки мезозойских пород, образованные серией песчаников и чередующихся с ними глинистых бурых и темно-бурых сланцев с конкрециями серного колчедана. Нижние горизонты представлены зеленоватыми известковистыми песчаниками и прослойками глинистых сланцев с Pecten. Cardium и др. верхнемезозойскими формами [В сборах с р. Ненгкучан имеются остатки мезозойских пелеципод, а именно один обломок Inoceramus, sp., один крупный Ресtеn sр. и скопления ядер и отпечатков пелеципод плохой сохранности и потому ближе не определимые. Сходные остатки пелеципод имеются в сборах К. А. Воллосовича, кроме как из указанных в сносках мест, откуда была доставлена фауна, также еще с рр. Дарпи, Чубукулаха с кряжа Миобан-тас между рр. Хара-улахом и Сатыган-тала].

    На. реке Эльбяки повторение складок Ненгкучана. В валунах, происходящих, по-видимому, из верхних песчаников, найдены Inoceramus, так же как и на Ненгкучане.

    Размытая складка на р. Эльбяки с простиранием NW 40° (черт. 50);

    1. Песчаники.

   2. Глинистые сланцы.

    3. Песчаники.

    4. Сланцы с конкрециями колчедана.

    5. Темные сланцы.

    6. Слои с многочисленными остатками верхнемезозойских окаменелостей.

    7. Зеленоватые известковые песчаники с Саrdium и Ресtеn.

    Отложения на рр. Эльбяки и Ненгкучане также сильно смяты и разбиты кливажем, как и в других обнажениях на пути от Сатыган-талы к западу. Выходов палеозойских отложений Не нашли, так же как и кусков с каменноугольной фауной в речной гальке. Встречаются лишь отдельные куски силурийского известняка. Мощность мезозойских отложений на рр. Эльбяки и Ненгкучане равна около 500 метрам.

    Отложения возвышенности Эрдэ, обладающей вместе с возвышенностью Гебеэ, по данным пересечения Хараулахских гор в 1908 г., наиболее крупными высотами (до 4000 фут.), К. А. Воллосовичем в его дневнике не упоминаются.

    С г. Эрдэ происходят ряд верхнепалеозойских форм, упомянутых выше, и образцы конгломерата с кремневой и кварцевой галькой, образцы известковистого песчаника, темного мятого известкового сланца с галькой и отпечатками окаменелостей (? мезозойских пелеципод), а также стяжений сферосидерита.

    На одной из этикеток приведены разрезы двух возвышенностей, примыкающих с запада к г. Эрдэ, а именно г. ? Хотон (начиная сверху):

    1. Белый песчаник.

    2. Песчаник с Inoceramus.

    3. Глинистый сланец.

    4. Глинистый сланец с конкрециями.

    5. Песчаник.

    6. Темная сланцеватая глина.

    и разрез другой возвышенности, к западу от г. (?) Хотон:

    1. Песчаник.

    2. Серый песчаник с прослойками глины.

    3. Черный сланец.

    4. Песчаник с серным колчеданом.

                                                                Разрез на р. Гурмис

    В дневнике помешен схематический разрез крутопоставлснных слоев с вписанными в них плохо разборчивыми указаниями на характер и возраст слагающих их пород. Из коллекции и полевых этикеток, приложенных к образцам, можно почерпнуть следующие сведения об отложениях развитых по р. Гурмис.

    В образцах с верховьев р. Гурмис (рис. 98), в 25 верстах [км) к NО от Кюсюра, преобладает светло-серый (иногда красноватый) плотный мраморовидный известняк, отождествлявшийся К. А. Воллосовичем с олекминскими кембрийскими известняками (см. «Сообщение», стр. 5.13); кроме того оттуда же происходит песчаник лиловатого цвета, заключающий в одном образце окатанные куски вышеупомянутого светло-серого известняка.

    На одной этикетке изображен разрез из поставленных на голову слоев следующего чередования:

    1. Плотный белый известняк.

    2. Белый известняк (кембрий).

    3. Трещиноватый белый известняк (? силур).

    4. Черный известняк (силур) и диабазы.

    5. Туфы и конгломераты.

    6. Красный глинистый песчаник.

    7. Черный глинистый известняк.

    На другой этикетке, приложенной к образцу конгломерата с кремневой и кварцевой галькой, происходящего с перевала с р. ? Чубукулах на р. Гурмис, изображен разрез наклонных слоев следующей последовательности (сверху вниз):

    1. Серозеленоватый песчанистый известняк с Реcten sp. (ср. разрез на р. Эльбяки).

    2. Конгломерат.

    3. Грубозернистый кварцевый песчаник.

    4. Глинистый сланец и песчаник с неопределимыми растительными остатками.

    5. Известковистый песчаник с палеозойской фауной.

    В коллекции имеются также образцы темного известковистого сланца и песчаника с мезозойской фауной плохой сохранности, происходящие с р. Гурмис (вершины р. Колпана).

    25 августа (7 сентября). С перевала на Алексей-юрях сняты фотографии к северо-западу по линии простирания кембрийских складок. На юго-запад открывается вид на Лену южнее Булуна и к востоку на группу возвышенностей — пройденный путь.

                                                       Заметка о Хараулахском хребте,

                                          пересеченном в 1908 г. в направлении ВСВ-ЗЮЗ

    Средняя высота горного кряжа около 3000 футов (900 м) над уровнем Лены. Гора Гебеэ, самая большая возвышенность Хараулахских гор, достигает высоты около 4500 ф. (1300 м) [По данным 1909 г. - 3200 ф. (975 м).]. Выше 3000 футов (900 м) на северных склонах наблюдаются небольшие висячие ледники [Скорее поля слежавшегося фирнового снега, по мнению А. Л. Рейнгарда, поскольку о них можно судить по имеющимся фотографиям]. Эти ледники отмечены на горах Гебеэ, Хардах-тас [В переводе означает — «скала со снегом»], Улахан-хар [В переводе означает — «большой снег»], находящихся к востоку от Толлева перевала, затем на горах Тас-Эльбяки, Эрдэ, Хая сяннях и Алексей-тас [Так например, вершина горы Гебеэ имеет небольшое фирновое поле на северо-восточном склоне на абс. высоте около 4000 фут. (1200 м), а другая гора (гора Нины) на северо-западном склоне на высоте около 3500 фут. (рис. 83).]. Горы Гебеэ, Эрдэ, Хая сяннях и Алексей-тас в высших точках сложены песчаниками с иноцерамами. Выходы древнейших отложений, вообще сильно дислоцированных, открыты в ядрах складок Гебеэ, Хас-тас, Тас-юрях, Дарпи (Дорби) и Алексей-тас. На перевале найдены ауцеллы. Общий тип гор — альпийский. Состав выражается складчатыми кембрийскими, силурийскими, девонскими, каменноугольными и юрскими образованиями; диабазы найдены в палеозойских складках, связанных с силурийскими отложениями.

                                                                      ***************

                                                                             СПИСОК

    туземных географических названий, встречающихся в тексте работ и на картах, входящих в труд «Ленско-Колымская экспедиция 1909 г. под начальством К. А. Воллосовича»

    [Настоящий список географических названий, не претендуя на абсолютную точность их начертании, имеет целью: а) внести хотя бы некоторые поправки в разноречивые наименования приводимых в тексте или на картах местностей (рек, озер, хребтов, гор и проч.), и б) указать наглядно на желательность допытывания на местах, значения того или другого туземного географического названия, что несомненно будет способствовать установлению правильной их транскрипции, не говоря уже об интересе в историко-бытовом и естественно-географическом отношениях, в обширном значении этих слов.

    Русское значение и транскрипция географических названий, приводимых и данном списке, даются согласно указаниям Э. К. Пекарского]

    Константин Адамович Воллосович (Волосевич) – род. 21 мая (2 июня) 1869 г. в д. Старчицы Сторобинской волости Слуцкого уезда Минской губернии Российской империи, в семье православного священника, которого через пять месяцев после его рождения перевели служить в д. Иодчицы. Учился в Минской духовной семинарии. В 1892 г. окончил природоведческий факультет Варшавского университета. В 1894 г. за революционную деятельность был арестован и, находясь в ссылке в Архангельской губернии, занимался изучением ледниковых образований региона. После этого ученый приехал в Санкт-Петербург и работал в химической лаборатории Академии наук, а затем в Лесном институте. В 1900-1902 гг. принимал участие в Русской Полярной Экспедиции Э. Толля на Новосибирские острова, руководя вспомогательной партией, занимавшейся устройством продовольственных складов (депо) на островах Фаддеевском и Котельном. В 1908 г. руководил экспедицией занимавшейся раскопками мамонта на реке Санга-Юрях в Якутской области. В 1909 г. возглавил Лено-Колымский, отряд экспедиции геолога И. П. Толмачева, в задачу которого входила съемка морского берега между реками Лена и Колыма. В 1909–1910 гг. занимался раскопками мамонта на острове Большой Ляховский. 29 сентября 1919 г. погиб в железнодорожной катастрофе под Харьковом, у станции Беспаловка.

    Мамерта Ляховская,

    Койданава