23 мая 1786 г. в битве с французами,
защищая своих подданных, погиб король Мадагаскара Мауриций Август Беневский /Máté Móric Mihály Ferenc Szerafin Ágost Benyovszky или
Matúš Móric Michal František Serafín August Beňovský (Beňowský) или же: Maurycy August
Beniowski, Móric Benyovszky, Maurice Auguste de Benyowsky /Benyowsski/,
Maurice Benyowsky /Benovsky/,
Moritz Benjowsky /Benjowski,
Benyowski/, Mauritius
Auguste de Benovensis, Бейпоск, Бейновск,
Беньовский, Беньевский,
Беневский, Мориц
Август Бемнёвский, Мориц Анадор де Бенев./
Мауриций родился 20 сентября 1746 г. в Священной Римской Империи Германской Нации в теперешнем
городке Врбове (Vrbové) в восточной Словакии,
который в те времена называли Vrbau по-немецки, или Verbó по-венгерски в семье
полковника Самуэля и баронессы Розалии Беневских. Ввиду того что его дядя по
отцу владел имением Грушево в «Литве» (кстати
его он завещал Маурицию) можно предположить, что корни этого рода были из
Беларуси.
Беневский получил по тем временам
прекрасное образование, даже обучался морскому делу, совершив несколько морских
путешествий. Службу начал в австро-венгерской армии, а после конфликта с родными
из-за наследства уехал в Речь Посполитую. Там женился на Анне Сюзане Хеньской и
служил поначалу ротмистром кавалерии князя Кароля Радзивила (Пане Каханку),
затем капитаном гусаров в Калишском полку. Во время войны
с Россией, когда Екатерина ІІ пожелала поставить королем Польши своего
любовника, белорусского шляхтича Августа Понятовского, Беневский выступил на
стороне Барской конфедерации. Конфедераты не жалели чинов для своих
сторонников, особенно деятельным и храбрым, поэтому вскоре Беневский получает чин
бригадира (генерала). 1 апреля 1769 г. Мауриций попадает в русский плен, но
вскоре был освобожден под честное слово не воевать с русской армией. Но не
таков был Беневский. Он снова в рядах конфедератов. Но так как силы были не
равны, 20 мая он снова попадает в плен. Теперь уже Беневского высылают в
Казань. Однако оттуда он, вместе с конфедератом майором Адольфом Виндбландом,
умудряется убежать в Петербург в надежде на корабле покинуть Россию. Но ищейки
императрицы схватили их в одном из кабаков...
14 ноября 1769 г. именным указом Екатерины
ІІ они ссылаются на Камчатку. В одной партии с ними следуют государственные
преступники: поручик Иоасаф Батурин, ротмистр Ипполит Степанов, поручик Василий
Панов, который владел японским языком, бывший сенатский секретарь Иван
Сольманов.
Но обратимся к дневнику Беневского:
«Илимский
воевода, одарив нас шестью лосями [так в тексте] и двадцатью фунтами муки выправил нас к деревне, расположенной
на берегу реки Лены, где мы сели в челн из березовой коры. Эта река протекает
через Якутск, и, окропив всю часть северной Сибири, впадает в Ледовитое море.
Красота и погода этой поры года впервые сделала наш путь удобным и приятным.
Поэтому здоровые и веселые мы 20 сентября [1770] прибыли в Якутск. Здесь нам с грустью пришлось
распрощаться с учтивым комендантом, нас сопровождавшим. Все мы были помещены в
одном доме и отданы под стражу четырех солдат и одного сержанта.
Город Якутск, расположенный под шестьдесят
вторым градусом широты, и столица провинции того же названия, насчитывает в
себе сто тридцать деревянных домов, ее крепость из подобного материала. В нем
живут ссыльные и казаки, корпус которых составляет набор всех детей мужского
пола, включая туда шведов и немцев, высланных в Сибирь. Это войско обычно
употребляется правительством для собирания дани от татар, подданных Москве. В
1770 г. эта вооруженная сила насчитывала 20000 человек способных к бою.
В бытность мою в Якутске я познакомился с
несколькими греческими купцами, которым императрица за сумму 30000 рублей дала
привилегию монопольной меховой торговли во всей этой провинции. Они мне сообщили,
что уже заимели более чем восемьдесят тысяч рублей, покрыв все свои издержки,
но они вынуждены для удержания своего права длится какой-то частью этой суммы с
губернаторами, а торговля эта не так уж очень, как кажется, прибыльная.
Пострадал он преимущественно в последних двух годах из-за прерванных войной
сообщений с турками. Также познакомился в Якутске с несколькими ссыльными,
которые мне рассказывали, что в этом городе самих ссыльных офицеров
насчитывается триста пять, во всей же провинции число ссыльных доходит до 425.
В это время, все эти несчастные люди,
сокрушались по поводу отъезда господина де Брина, французского полковника на
московской службе, который в течение пяти лет, будучи воеводой этой провинции,
заслужив всеобщую любовь у всех несчастных, был заменен каким-то москалем,
который был таким же злым и жестоким, как его предшественник великодушным и
человечным.
На третий день моего пребывания в Якутске
проведал меня господин Гофман, по профессии фельдшер, которого послали из
Петербурга на Камчатку в ранге первого правительственного хирурга. Сразу же при
первом разговоре я, быстро разобравшись в нем и готовя почву, рассказал ему о
своих мучениях, которые тронули его за живое описанием, да так, что он свое
собственное направление на Камчатку посчитал как политическую ссылку. Он сам
мне предложил, чтобы мы после прибытия на Камчатку, связались друг с другом и
изыскали способ побега морем в Китай или в Японию. Одно только видел он препятствие
в своем предложении, как найти умелых мореходов для управления судном, которое
под предлогом ловли рыбы он замышлял купить. Это доверие явно меня убедило о
согласии возможных наших намерений. Затем без колебаний я сказал ему: «Ежели эти такие твои намерения
искренни, можешь быть спокойным относительно экипирования и управления судном.
Несколько морских путешествий, которые совершил я, сделали меня самого неплохим
мореплавателем». Выявил
я ему далее свою радость, что нашел его в этом предприятии, которое я сам
обдумывал с момента, когда услышал, что Камчатка является местом моей ссылки.
Заверил его, в конце концов, в благополучном исходе нашего плана, только чтобы
он держался в своей решимости и заклял его наикрепко, чтобы в наиглубоком
молчании держал наше взаимное соглашение.
С этого дня разговоры наши другой не имели
цели, как только выискивание и облегчение способов будущего нашего побега; так
же за время нашего пути я достаточно хорошо узнал своих товарищей по ссылке, и,
видя, что сумел заслужить их доверие, без тревоги сообщил им мои и Гофмана
замыслы. Затем мы постановили тесней себя связать между сбою клятвою.
26 августа наш союз, состоящий из Гофмана,
майора Виндбланда, поручика Панова, ротмистра Степанова, подпоручика Батурина и
секретаря Сольманова, избрал меня своим вождем. Охваченные идеей быстрейшего
осуществления нашего намерения, под предлогом использования прекрасной поры
года мы подали воеводе прошение, чтобы нас немедленно отправили в Сибирский
приморский город Охотск, откуда намеривались мы плыть на корабле до Камчатки.
Пожелание наше было исполнено и, следовательно, уже в этом же месяце мы
двинулись в дальнейший путь, под стражею двух сотников и двадцати казаков. На
несчастье господин Гофман, имевший с собою большое оборудование не смог нам
составить компанию.
Провожало нас из Якутска несколько
ссыльных, которые нам на берегу реки Лены, отменное на прощание закатили
пиршество. В их числе находились два молодых русских господина, по фамилии
Гурьевы, которые служа в императорской гвардии, были по приказу правительства
сосланы в ссылку. Новый наш способ пути санями, в которые запряжены лоси, очень
был приятен. Едва постичь можно их быстроту и легкость. Само больше удивило
меня то, что горсть мха, смоченного в моче, на несколько дней им придает сил и делает
способными к езде.
На шестой день нашего отъезда, прибыв на
реку Толю [Татту?], нам дали отдых в протяжении двух
суток, но не из-за заботы о нашем здоровье, а потому что нашим надсмотрщикам
пришла идея покалошматить якутскую татарскую орду с целью выманивания от нее
каких-либо подарков. Когда же они вернулись назад, то были нагружены куницами,
лисицами и росомахами. Этот последний зверь, в частности свойственен этой
провинции, сильно похож на европейского волка, преимущественно шерстью, с той
только разницею, что волос ее черно-лоснящийся. Сибирские женщины употребляют
ее на шапки.
Третьего сентября мы покинули реку Толю, и
в дальнейшем пути ничего интересного не случилось, исключая только ссоры между
нашими стражниками. Самой любимой забавой казаков является игра в карты, к
которой такую большую имеют страсть, что даже среди непогоды не было такого дня
чтобы без нее могли обходится. Один из них проиграв своему сверстнику все свое
имущество и даже пищу, начал его ругать и ему угрожать, за что комендант
приказал казакам, что бы его связали и дали ему сто батогов. Но они, вместо
этого приказа, наоборот объединились с обиженным и, оскорбляя своего офицера,
отсчитали ему более триста ногаек. Хотя мы совершенно безразличны были ко всем
этим делам, нас безмерно потешали эти сцены. Но недолго длилось веселость, ибо
новый происшедший на этом пути случай опечалил нас и очень ужаснул. Догоняет
нас казак, выправленный спешно за нами из Якутска, который нас извещает, что
Гофман умер, и что после его смерти власти среди его вещей нашли какие-то
важные бумаги, которые затем с ним выслали к нашему коменданту с поручением
ему, что бы нас уже не выправляли на Камчатку. На такую неприятную новость мы
решили, что либо Гофман писал что-то о нашем проекте к своим друзьям в
Петербург, либо оставил в своих письмах какие-то следы наших замыслов. По
многим причинам нам не выпадало сомневаться, что якутский губернатор, так как
точного известия о нашем заговоре не имеет, вынужден был хотя бы его выследить
и что для этой, а не другой цели выслал к Охотскому губернатору депеши, в силу
которых заключить нас повторно в тюрьму. В такой печальной ситуации мы стали
совещаться относительно себя и я предложил, в конце концов, будь что будет,
выкрасть эти бумаги и с помощью Сольманова составить другое письмо от Якутского
губернатора в доброжелательных словах в нашу сторону. Эта моя мысль всем
понравилась. А когда решали, как ее осуществить, то начали ждать удобного
случая.
11 сентября, когда мы челнами переплывали
реку Алдан, а возле них вплавь наши лоси плыли, вдруг переворачивается челн
нашего коменданта, очевидно по злости казаков, которые, не перестав на том, что
изботогожили, хотели еще этим своим фокусом, избавиться совсем от его товарищества.
На счастье эта подлинно казацкая шутка не удалась, ну а сотник хорошо плавать
умел и влёт до берега добрался. Пользуясь случаем, что он остался живой, мы
порадовались его спасению, чем неизмеримо к себе расположили. Убежденный этим
случаем, как мало казакам ему выпадает доверять, начал он у ссыльных искать
своей защиты, а видя, что я более от всех почитаемый, в частности и совсем ко
мне привязался. Со своей стороны, как бы не замечая, что я его к себе привязал,
начал ждать момента, что бы с его помощью осуществить наш проект в отношении
депеши.
Невдалеке за рекою Алдан захватил нас
мощный ливень, и весь наш конвой остановился для просушки своей одежды.
Используя этот момент мы заохвотили казаков к игре в карты, чтобы потом их
напоить водкой. Они охотно приняли это предложение. Играли, пока могли, ибо,
выпив между собой более чем девять мер водки, совсем потеряли рассудок. А мы,
используя это, с той минуты живо занялись поисками депеш. Отыскав их, мы
поняли, что наша тревога не была напрасной, ибо письмо якутского коменданта к
Охотскому губернатору заключалось в следующих словах:
«Два сотника, Колесов
и Расторгуев сопровождают шесть ссыльных, посланных в ссылку на Камчатку, по
приказанию Сената. Как только прибудут они в губернию Вашего благородия,
прикажи их без промедления посадить в тюрьму и там их бдительно стеречь, пока
не получишь от меня достаточной об их заговоре информации, тогда произведешь у
них самый тщательный допрос. Что мне сейчас известно об их заговоре то доношу.
При прибытии этих ссыльных в Якутск я смилостивился над их несчастьем и
позволил им расхаживать по городу. Вместо благодарности они в зло обратили эту
свободу, побуждая уголовников к бунту. Особенно один среди них, по фамилии
Мавриций-Август, так далеко зашел в своей дерзости, что смог втянуть в свои
предательские намерения хирурга Гофмана, который ему поклялся, что как только
прибудет на Камчатку, расстарается с кораблем, на котором совместно
договорились вывести со всей этой провинции ссыльных. Донес мне об этом подлом
соглашении один из местных ссыльных, которому Гофман перед своей смертью
рассказал. Я приказал собрать всё этого хирурга имущество, где нашлись
непонятные для меня бумаги, написанные по-немецки, которые пересылаю Вам, в
надежде, что найдете способ для их перевода. Поэтому я только уверен, что эти
смельчаки о побеге замышляли (иные их намерения мне еще неизвестны), и советую
внимательно за ними следить, а, прежде всего, не высылать их в этом году на
Камчатку. В самых первых своих депешах не мешкая, я об этом случае донесу
Сенату, а какие от него придут приказы, перешлю Вашему Благородию, но из-за
расстояния не ожидаю, что бы они скоро до него дошли».
Закончив читать
это письмо, мы просмотрели бумаги Гофмана, в которых ничего не нашлось, чтобы
касалось нашего намерения. А так как одно только письмо губернатора могло нам
повредить, представили на его место другое, со следующими словами:
«Два сотника, Колесов
и Расторгуев, сопровождают шесть ссыльных, высланных в ссылку на Камчатку по
приказу Сената. Узнав их поближе, мне так понравилось их поведение, что стал
очень интересоваться ими. Время, которое я с ними провел, дало мне знать, что
все они любят честь, которая является их правилом. Я говорю о двух чужеземцах
Вашему благородию, и не могли бы позволить им немного свободы в своем городе,
чтобы этим их уберечь от цинги, болезни, как слышал, необычной и очень опасной
в Охотском порту? Ваше благородие, Вы можете ничего не опасаться и любезно с ними
обращаться. Я ручаюсь, что очень эти люди благородные и мыслящие и плохого
ничего не сделают. Фельдшер Гофман, который вместе с ними был назначен на
Камчатку умер здесь. Не имею никого послать на его место. Один из ссыльных,
следуемых в Охотск, подобной есть профессии, не вижу тут ничего плохого, что
если на Камчатке не будет фельдшера, то тамошний Губернатор взял бы его взамен
умершего. Надеюсь, что доволен будет тем, кого ему рекомендую. Бумаги,
приложенные к этому письму, принадлежат Гофману. Посылаю их Вам для перевода,
что бы из них можно было бы получить какие-либо известия о проектах и
намерениях умершего, ибо предполагаю, что он принадлежал к компании мыслящих.
Желаю Вашему благородию всего наилучшего и etc, etc.»
Написав это письмо, мы вложили его в пакет, на
место прежнего. Можно понять нашу радость, когда мы увидели, что проснувшись
наши стражники, ничем не заподозрили нашего подлога, и не догадывались даже о
нашем фокусе. Тронувшись в дальнейший путь, мы более ничего интересного аж до
реки Ины не увидели. Остановились мы на этой реке 20 сентября, а, видя в ней
множество рыбы, ловили ее два дня…. Шестнадцатого октября мы прибыли в Охотск...» /Dziennik podróży i
zdarzeń grabiego M. A. Beniowskiego na Syberyi, w Azyi i Afryce. Cz. I. Kraków.
1898./
По приезде в Охотск Беневскому сразу не
удалось захватить корабль, хотя он и его спутники уже имели оружие, ибо после
выхода в море разыгрался шторм, и корабль был значительно поврежден. В
Большерецке Беневский быстро сдружился с комендантом Григорием Ниловым, а также
пустил слух, что попал он на Камчатку за то, что он особо приближенный царевича
Павла Петровича, незаконно лишенного его матерью Екатериною ІІ престола и вез
письмо царевича к дочери римского императора, на которой тот хотел жениться.
Эти слова нашли понимание у жителей Камчатки. 27 апреля 1771 г. в Большерецке
вспыхнуло восстание, целью которого, как объявил Беневский, было «освобождение туземцев Камчатки от русского владычества».
Был убит комендант Нилов, а Беневский объявлен правителем Камчатки. Новый
правитель незамедлительно своим указом лишил Екатерину ІІ трона и проследил,
что бы жители Камчатки, среди которых немало было уроженцев Якутска, приняли
присягу на верность Павлу Петровичу, а императрице было отправлено, за что
пострадал Охотский губернатор Плесниер, «Обвинение» о ее злодеяниях перед
Россией, под которым подписалось 70 человек. 29 апреля 1771 г. восставшие
покинули Камчатку на галиоте «Святые Петр и
Павел».
Путь их лежал через Японию, где Беневский
предупредил японцев об опасности, которая исходит от России, в Макао с
намерением основать «Государство Солнце» на Ликейских островах. Для этого нужно
было поручительство какой-нибудь европейской страны. 7 июля 1772 года
бунтовщики прибыли в Порт-Луи во Франции, где у Беневского были родственники. Французский
король, выслушав Беневского, предложил ему попробовать счастья на Мадагаскаре.
Подчинив Франции Мадагаскар, Беневский, как
противник рабства, запретил работорговлю, чем вызвал недовольство французских
властей, хотя после возвращения в Париж, он получает от короля звание генерала и орден св.
Людовика. Во время пребывания в Париже Мауриций увлекся шахматами (мат Бенёвского) и на этой почве сблизился с
американским посланником Бенджамином Франклином, который впоследствии принимал
деятельное участие в воспитании его детей.
В 1784 г. Беневский при помощи Беджамина
Франклина осуществляет экспедицию на Мадагаскар. Там он вошел в тесный контакт
с туземцами, которые избирают его своим королем.
Погиб Мауриций Август Беневский 23 мая 1786
года в бою с французами, защищая своих подданных от колонизаторов.
В столице Мадагаскара благодарные жители
поставили ему памятник. Его мемуары переведены на многие языки мира, кроме
русского и белорусского. К его жизнеописанию обращались многие историки и
литераторы. Жизни Беневского посвятил роман Вацлав Серошевский, а его племянник
Анджей Серошевский написал о Беневском монографию.
Как утверждают исследователи,
жена известного виленчука Евстахия Врублевского – Эмилия Врублевская, в
девичестве «Бениовская» о коей «имеются сведения» о том, что она потомок отважного
конфедерата Мауриция Беневского. /Клейн Б. С. Взгляд из прошлого. Историко-документальные
очерки. Мн. 1989. С. 118./ Но, по-видимому, это ошибочное утверждение и
основанное на схожести фамилии.
Литература:
*
Нѣчто о Графе Беньйовскомъ и Аглинскомъ Историкѣ Джиббонѣ. (Изъ записокъ
Гжи. Жанлисъ.) // Вѣстникъ Европы. Ч. XV. Май. № 9. Москва. 1804. С. 56-57.
*
Побѣгъ Графа Беньевскаго изъ Камчатки во Францію. (Отрывокъ изъ Исторіи Географическихъ открытій Россіянъ, сочиняемой Г. Берхомъ.) // Сынъ
Отечества. Историческій, политическій и литературный журналъ, издаваемый
Александромъ Воейковымъ и Николаемъ Гречемъ. Ч. 71. № XXVII. Санктпетербургъ. 1821. C. 3-25.
*
Побѣгъ Графа Беньевскаго изъ Камчатки во Францію. (Отрывокъ изъ Исторіи Географическихъ открытій Россіянъ, сочиняемой Г. Берхомъ.) // Сынъ
Отечества. Историческій, политическій и литературный журналъ, издаваемый
Александромъ Воейковымъ и Николаемъ Гречемъ. Ч. 71. № XXVII. Санктпетербургъ. 1821. C. 49-79.
*
Записки Канцеляриста Рюмина о приключеніяхъ его съ Беніовскимъ. (Записки
сіи сообщены намъ почтеннымъ В. Н. Берхомъ.) // Сѣверный Архивъ, журналъ исторіи, статистики и путешествій, издаваемый Ѳ. Булгаринымъ. Мартъ. № 5. Санктпетербургъ. 1822. C. 375-394.
*
Записки Канцеляриста Рюмина о приключеніяхъ его съ Беніовскимъ.
(Записки сіи сообщены намъ почтеннымъ В. Н. Берхомъ.) // Сѣверный Архивъ, журналъ исторіи, статистики и путешествій, издаваемый Ѳ.
Булгаринымъ. Мартъ. № 6. Санктпетербургъ. 1822. C. 447-462.
*
Записки Канцеляриста Рюмина о приключеніяхъ его съ Беніовскимъ.
(Записки сіи сообщены намъ почтеннымъ В. Н. Берхомъ.) // Сѣверный Архивъ, журналъ исторіи, статистики и путешествій, издаваемый Ѳ.
Булгаринымъ. Апрѣль. № 7.
Санктпетербургъ. 1822. C. 3-20.
*
Замокъ Беніовскаго. // Сѣверная Пчела. Газета
политическая и литературная. Санктпетербургъ. № 290. 29-го Декабря 1841. С. 1159-1160.
* Любопытный актъ къ біографіи Беньовскаго. [Письмо кн. А. А. Вяземскаго къ
Камчатскому коменданту.]
// Русскій Вѣстникъ. Т. 6. Май и Іюнь. № 5 и 6.
Санктпетербургъ. 1842. С. 145-147.
*
Записка о бунтѣ, произведенномъ
Беніовскимъ въ Большерѣцкомъ острогѣ и о послѣдствіяхъ онаго.
[Записка о бунтѣ,
Беніовскаго въ Большерѣцкомъ острогѣ (въ Камчаткѣ, въ пользу Павла Петровича).
Составлена для имп. Николая гр. Д. Н. Блудовымъ.] // Русскій Архивъ. Историко-литературный сборникъ. Вып.
4. Москва. 1865. Стлб. 417-438.
*
Къ Запискѣ о бунтѣ Беніовскаго (къ стр. 434 Русскаго Архива
1865 г.) Письмо вице-канцлера кн. А. М. Голицына къ нашему резиденту въ Парижѣ Н.
К. Хотинскому. (Сообщено П. К. Щебальскимъ.) // Русскій Архивъ.
Историко-литературный сборникъ. Вып. 7. Москва. 1865. Стлб. 895-896.
*
Замѣтка о Беніовскомъ. Письмо къ издателю Русскаго Архива. Константинъ
Побѣдоносцевъ. 1865. // Русскій Архивъ. Историко-литературный сборникъ. Вып. 7.
Москва. 1865. Стлб. 859-862.
*
[Библіографія.] Записка о бунтѣ, произведенномъ Беніовскимъ въ Большерѣцкомъ острогѣ и о послѣдствіяхъ онаго. (Русскій Архивъ. №
4 стран. 418-38, и № 7 стр. 859 и 895). // Извѣстiя Императарскаго Русскаго
Географическаго Общества. Т. І. С. Петербургъ. 1865. С. 122.
*
Записка о бунтѣ, произведенномъ Беніовскимъ
въ Большерѣцкомъ острогѣ и о послѣдствіяхъ онаго // Русскій Архивъ. Историко-литературный
сборникъ, издаваемый ежемѣсячными выпусками при Чертковской библиотекѣ и
посвященный преимущественно изученію Россіи въ XVIII и XIX столѣтіяхъ. 1865. Изд.
2-е. Москва. 1866. Стлб. 657-677.
*
Къ Запискѣ о бунтѣ Беніовскаго (къ стр. 434 Русскаго Архива
1865 г.) Письмо вице-канцлера кн. А. М. Голицына къ нашему резиденту въ Парижѣ Н.
К. Хотинскому. (Сообщено П. К. Щебальскимъ.) // Русскій Архивъ.
Историко-литературный сборникъ, издаваемый ежемѣсячными выпусками при
Чертковской библиотекѣ и посвященный преимущественно изученію Россіи въ XVIII и XIX столѣтіяхъ. 1965. Изд. 2-е. Москва. 1866. Стлб. 677-678.
*
Замѣтка о Беніовскомъ. Письмо къ издателю Русскаго Архива. Константинъ
Побѣдоносцевъ. 1865. // Русскій Архивъ. Историко-литературный сборникъ,
издаваемый ежемѣсячными выпусками при Чертковской библиотекѣ и посвященный
преимущественно изученію Россіи въ XVIII и XIX столѣтіяхъ.
1965. Изд. 2-е. Москва. 1866. Стлб. 678-680.
*
Бунтъ Беніовскаго въ Большерѣцкомъ острогѣ. // Ковалевскій
Е. Графъ Блудовъ и его время.
(Царствованіе Императора Александра I-го. Санктпетербургъ. 1866. С. 193-209.
*
Сгибневъ А. С. Бунтъ Беньёвскаго
в Камчаткѣ въ 1771 г. // Русская Старина. Ежемѣсячное историческое изданіе. Т. XV. Мартъ. Санктпетербургъ. 1876. С. 526-547.
* Сгибневъ А. С. Бунтъ Беньёвскаго в Камчаткѣ въ 1771 г. //
Русская Старина. Ежемѣсячное историческое изданіе. Т. XV. Апрѣль. Санктпетербургъ. 1876. С. 757-769.
*
Замѣтки и поправки. [А. С. Сгибневъ. Бунтъ Беньевскаго в
Камчаткѣ.] // Русская
Старина. Ежемѣсячное историческое изданіе. Т. XVII. Декабрь. Санктпетербургъ. 1876. С. 854.
*
К. М-овъ. Побѣгъ Беніовскаго и
его товарищей изъ Камчатки. // Восточное обозрѣнiе. Газета литературная и
политическая. Выходитъ еженедѣльно по четвергамъ. С.-Петербургъ. 1886. С. 10-11.
*
К. Военскій. Побѣгъ Беніовскаго
изъ Камчатки 1771. // Русская Старина. Ежемѣсячное историческое изданіе Мих. Ив. Семевскаго. Т. LXVI. Апрѣль.
Санктпетербургъ. 1890. С. 120-122.
*
Максимовъ С. Сибирь и каторга. Въ
трехъ частяхъ. Ч. 3. Политическiе и государственные преступники. [Беневскій – извѣстный искатель приключеній. – Его бѣгство
изъ Камчатки; разнообразныя похожденія вокругъ свѣта и смерть на островѣ
Мадагаскарѣ. – Судьба его товарищей.] С.-Петербургъ. 1891. С. 331-336.
Mór J. Gróf Benyovszky Móric. Budapest. 1891. 437 ol.
* Беніовскій (Морицъ-Августъ), называвшій
себя то графомъ, то барономъ Анадаръ де-Беневъ. // Энциклопедическій Словарь. Издатели: Ф. А. Брокгаузъ
(Лейпцигъ). И. А. Ефронъ (С.-Петербургъ). Т. ІІІ. С.-Петербургъ. 1891. С. 447-448.
* B. K. Beniowski Maurycy August. // Wielka Encyklopedia
Powszechna Ilustrowana. T.
VII. Warszawa. 1892. S. 403-404.
* Беніовскій, графъ Морицъ-Августъ. // Русскій Біографическій Словарь. Т. ІІ. Изданъ подъ наблюденіемъ предсѣдателя Императорскаго Русскаго Историческаго Общества А. А. Половцова. С.-Петербургъ. 1900. С. 693-695.
* Беніовскій, графъ Морицъ-Августъ. // Русскій Біографическій Словарь. Т. ІІ. Изданъ подъ наблюденіемъ предсѣдателя Императорскаго Русскаго Историческаго Общества А. А. Половцова. С.-Петербургъ. 1900. С. 693-695.
Серошевский В. Беньовский (Beniowski). Роман. Пер. с польск.
Марии Абкиной. Ленинград. 1927. 304 с.
*
Беньовский (Беневский) Август Мориц. // Сибирская Советская
Энциклопедия. В четырех томах. Т. 1. Москва. 1929. Стлб. 278.
* Beniowski Maurycy August. // Stanisław Zieliński. Mały słownik pionierów polskich
kolonjalnych i morskich. Podróżnicy, odkrywcy, zdobywcy, badacze, eksploratorzy,
emigrańci, pamiętnikarze, działacze i pisarze migracyjni. Warszawa. 1933. S. 25-31.
* Modelski T. E. Beniowski Maurycy August. // Polski Słownik
Biograficzny. T. I/1. Z. 1. Kraków. 1935. S. 429-432.
Mickiewicz A. Wykład XXIII. Wykład XXIV. // Literatura
słowiańska. Kurs drugi, 6 i 10 maya 1842. Przełożył Leon Płoszewski. // Dzieła.
T. Х. Warszawa. 1955. S. 181-182.
Lepecki
M. Maurycy
August hr. Beniowski zdobywca Madagaskaru. Warszawa. 1959. 216 s.
Mór J.
Gróf Benyovszky Móric életrajza, saját emlékiratai és útleírásai (1888-1891). Budapest. 1967. 357 ol.
* Защитник правды. // Клейн Б.
С. Взгляд из прошлого. Историко-документальные
очерки. Минск. 1989. С. 118.
Roszko Awanturnik
nieśmiertelny. Katowice.1989. 309 s.
* Вахрин С. Экипаж мятежного галиота. // Вокруг света. №
2. Москва. 1990. С. 29-33.
* Вахрин С. Экипаж мятежного галиота. // Вокруг света. № 3. Москва. 1990. С. 26-31.
*
Обманутые скитальцы. // Марков С.
Обманутые скитальцы. Книга странствий и приключений. Москва. 1991. С. 55-78.
Beniowski Maurycy August. //
Słabczyńscy W. i T. Słownik podróżników
polskich. Warszawa. 1992. S. 29-31.
*
Кайданьский Э. Экипаж мятежного
галиота. (Из мрака французских архивов.) // Вокруг света. № 12. Москва. 1991. С. 38-42.
Kajdański E. Tajemnica Beniowskiego. Odkrycia, intrygi, fałszerstwa.
Warszawa. 1994. 486 s.
*
Барковский А. Путешественник, авантюрист,
солдат удачи… Пути-дороги будущего короля Мадагаскара пролегли и через Якутию. //
Республика Саха. Якутск. 28 октября 1995. С. 5.
* Мазоўка Н. К. Бянёўскі (Beniowski) Маўрыцы Аўгуст. // Беларуcкая энцыклапедыя. У 18
тамах. Т. 3. Мінск. 1996.
С. 406.
Móric Beňovský. 1746-1786-1996. Cestovateľ,
vojak, króľ. Subor studii. Martin. 1997. 100 c.
Керов.
В.
Л. Граф Беневский в России. Докл. на
Междунар. науч. конф. «Польская ссылка в России ХIХ- ХХ вв.: регион. центры»
Казань, 8-12 сент. 1997 г. Москва. 1997. 21 с.
Treugutt S. Beniowski: kryzys indywidualizmu
romantycznego. 2-e wyd., poprawione. Warszawa. 1999. 267 s.
* Барковски А., Петрушкина В. Король Мадагаскара в Якутске. // Якутск вечерний.
Якутск. 22 сентября 2000. С. 4.
*
Beniowski Maurycy August. //
Kijas A. Polacy w Rosji od XVII wieku do
1917 roku. Słownik biograficzny. Warszawa, Poznań. 2000. S. 21-23.
Керов. В.
Л. Граф Морис - Август Беневский в российской
историографии. // В. А. Дунаевский. Педагог, ученый, солдат/ К 80-летию со дня рождения. Москва. 2000. С. 163-180.
Словацкий Ю. Беневский. Поэма. Пер. с польск. Б. Ф.
Стахеева. Москва. 2002. 277 с.
* Белоусов О. Корсар из Великого княжества Литовского. //
Советская Белоруссия. СБ. Беларусь сегодня. Минск. № 214. 15 ноября 2003. С. 10.
Эрлихман В.
Тот самый Беневский // Вояж. № 11. Москва. 2003. С. 40-45
Bosák Ľ., Kýška P. Vrbové á Beňovský. Stručná história mesta a životopis jeho najslávnejšieho rodáka. Vrbove. 2005. 111 s.
* Макеев С. Гусар на троне. // Совершенно секретно. Международный месячник. № 12/235. Декабрь. Москва. 2008. С. 30-31.
*
Шостакович Б. С. Бенёвский
(Бэнёвский, Беневский) Маурыцы Аугуст (Мориц-Август, Маврикий-Август). // Историческая
энциклопедия Сибири. А-И. Новосибирск. 2009. С. 191.
*
Мариуций Август Бенёвский. Мемуары (отрывок). Койданава. 2012. 10 л.
Поволяев В. Король Красного острова. Москва. 2016. 477 с.
Сильвия Учурская,
Койданава
Brak komentarzy:
Prześlij komentarz