Лейба (Леў) Гіршавіч (Рыгоравіч) Левенталь –
нар. у 1856 г. у павятовым месьце Кальварыя Сувальскай губэрні Расейскай
імпэрыі, у габрэйскай мяшчанскай сям’і.
Па заканчэньні гімназіі паступіў
у Маскоўскі унівэрсытэт, дзе навучаўся на мэдыцынскім ды юрыдычным факультэтах.
Быў сябрам таварыства “Зямля і Воля”, вёў прапаганду сярод навучэнскай моладзі,
займаўся дастаўкаю нелегальнай літаратуры з Пецярбурга ў Маскву ды зборам
грошаў на рэвалюцыйныя мэты.
Арыштавалі яго ў Пецярбурзе
на Мікалаеўскім вакзале і са студзеня 1879 г. па травень 1880 г. ён утрымоўваўся
ў Петрапаўлаўскай крэпасьці. Быў прысуджаны да 6 гадоў катаргі ды адпраўлены на Кару ў Забайкальскую
вобласьць, куды прыбыў у лютым 1881 г.
У 1884 г. Левенталь выйшаў на
пасяленьне і быў паселены ў Баягантаяскім улусе Якуцкай акругі Якуцкай вобласьці.
Прымаў удзел у экспэдыцыі, якую заарганізаваў І. М. Сыбіракоў.
Удзельнікі
Сыбіракоўскай экспэдыцыі 1894-1896 гг.
З
правага боку 2-гі сядзіць Лейба Левенталь
Якуцк 1894 г.
Як вынік гэтае экспэдыцыі
зьявілася праца: Подати,
повинности и земля якутов. // Памятная книжка Якутской области, 1896; Подати,
повинности и земля у якутов (от 1766 г). // Павлинов Д. М. Виташевский Н. А. и
Левенталь Л. Г. Материалы по обычному
праву и по общественному быту якутов. [Труды комиссии по изучению Якутской Автономной Советской
Социалистической Республики. Т. IV.] Ленинград. 1929. С. 221-448.
Улетку 1898 г. выехаў у
Эўрапейскую Расею. У пачатку 1900-х гадоў жыў у губэрнскім месьце Палтава і
працаваў у земскім статыстычным бюро. Памёр у 1910 г.
Літаратура:
* Левенталь Лейба Григорьевич. // Кротов М.
А. Якутская ссылка 70 - 80-х годов.
Исторический очерк по неизданным архивным материалам. Москва. 1925. С. 195.
*
Пекарский Э.
Отрывок из воспоминаний Л. Г. Левенталя. // Каторга и ссылка. Историко-революционный
вестник. Кн. 16. № 3. Москва. 1925. С. 102-105.
* Жуковский-Жук И. Мартиролог Нерчинской каторги. // Кара и
другие тюрьмы Нерчинской каторги. Сборник воспоминаний, документов и материалов.
Москва. 1927. С. 256.
* Левенталь, Лев (Лейба) Григорьевич. //
Деятели революционного движения в России. Био-библиографический словарь. Т. ІІ.
Семидесятые годы. Вып. 2. Москва. 1930. Ст. 754-755.
* Левенталь Лев
Григорьевич. // Энциклопедия Якутия. Т. 1. Москва. 2000. С. 346-347.
* Левенталь Лейба
(Лев) Григорьевич. // Попов Г. А.
Сочинения. Том III. История города
Якутска. 1632-1917. [Персоналия.] Якутск. 2007. С. 225.
Маўрыя Бывалая,
Койданава
133) Левенталь, Лейба Григорьевич;
сс.-пос. (1884-1897), мещ. Сувалкской губ., б. студ. Моск, ун-та, евр., холост,
29 л. «Петербургским в-окр. судом 14/V 1880 г. признан виновным в
принадлежности к противозаконному сообществу, хотя и не обнаружившему умысла
действовать насильственно, но стремящемуся к достижению, в более или менее
отдаленном будущем, ниспровержения существующего в России общественн. и
экономическ. порядка, и, сверх того, в распространении печатных сочинений,
имеющих целью возбудить к восстанию, а потому приговорен к лишению всех прав
состояния и ссылке в каторжные работы на 10 л.». По «высочайш. повелению» 10 л.
срок был сокращен до 6. Отбыв каторжн. работы, прибыл на поселение, в Якутск;
был поселен в Баягант. улусе. Занимался наблюдением над бытом инородцев (в
частности, изучая вопросы о податях и повинностях у якутов), других
определенных занятий в первые годы пребывания в области не имел, впоследствии
же заседатель, донося о поведении, образе жизни и занятиях ссыльных, сообщал,
что Л. занимается хлебопашеством и портняжным ремеслом. В 1894-1896 г.г. Л.
принимал участие в экспедиции Сибирякова по исследованию якутов. В результате
работ им была написана книга: «Подати, повинности и земля у якутов». Книга эта
была напечатана, но не сброшюрована, и так, кажется, и не вышла в свет. В 1897
г. окончил срок ссылки и летом 1898 г. выехал в Варшаву [Н. А. Виташевский,
Старая и новая якутская ссылка. Д. 43].
/М. А. Кротов. Якутская ссылка 70 - 80-х годов. Исторический
очерк по неизданным архивным материалам. Москва. 1925. С. 195./
ОТРЫВОК ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ
Л. Г.
ЛЕВЕНТАЛЯ
[* Печатаемый ниже отрывок из незаконченных воспоминаний,
озаглавленных «Двадцать лет неволи», принадлежит перу
революционера-семидесятника Л. Г. Левенталя. Левенталь, Лев Григорьевич,
родился в 1856 г. в Сувалкской губ. Сын мещанина еврея, воспитывался в гимназии
и был студентом Московского университета, Л. находился в близких сношениях с
революционерами Москвы и Петербурга и со многими представителями «Земли и
Воли». Занимался пропагандой и особенно распространением революционной
литературы, сбором денег, помощью заключенным и ссыльным и пр. Арестованный 19
ноября 1878 г., Левенталь был предан петербургскому военно-окружному суду (по
делу об убийстве Мезенцева). В 1880 г. приговорен к 6 годам каторжных работ и
отправлен на Кару. В 1884 году он вышел на
поселение в Якутскую область, откуда в 1898 году вернулся в Россию, где работал по земской статистике. Умер Левенталь в 1900
году. Ред.]
Политические тюрьмы, шествие политиков по
этапам, жизнь их в каторге и ссылке описывались так часто и много (между
прочим, такими писателями, как Богораз, Серошевский, а отчасти В. Г.
Короленко), что дать еще одно их описание было бы едва ли интересно и нужно.
Но, во 1-х, за время, когда мне пришлось
все это пережить (1878-1898 г.г.), таких описаний почти что нет. Особенно
совсем нет описаний карийской каторжно-политической тюрьмы до побега оттуда 8
заключенных и непосредственно после этого побега. Кроме того, жизнь карийской
каторжной тюрьмы, до того, как она попала под руку приамурского
генерал-губернатора барона Корфа, не описана. Между тем, в ней есть немало
интересного. Поэтому на ней остановлюсь все больше. Во-2-х, я и не задаюсь
целью дать цельную и связную историю этой жизни, а лишь эпизодическое ее
описание, почему остановлюсь, главным образом, на некоторых ее сторонах и фактах,
важных не только для истории революционного движения в России, но имеющих и
известный общий интерес, связав их часто даже не хронологически, а скорее
логически.
Менее всего при этом мне хотелось бы
говорить о себе, имевшем крайне малое значение в революционном движении, как и
в жизни революционеров вообще [* Считаю необходимым тут же предупредить против
недоразумения, в которое впадают некоторые, даже из знакомых с историей
революционного движения, а именно против смешения меня с другим Левенталем,
одним из редакторов существовавшего некогда журнала «Община», ныне занимающим
кафедру гистологии в одном из швейцарских университетов.]. Ню пока не
зайду in medias res, трудно будет обойтись без местоимения первого
лица, так как должен же читатель иметь хоть некоторое представление о пишущем и
о том, как таковой попал «во чрево китово». Итак, без дальнейших вступлений
прямо приступаю к делу.
Арестован я был 19 ноября 1878 года в
Петербурге, на Николаевском вокзале, с чемоданом, в котором было десятка два
экземпляров только что выпущенного тогда 2 № «Земли и Воли» (еще пахли
типографской краской) и 72 архинелегальных брошюры, каковы «Хитрая механика»,
«Сказка о 4 братьях», «Заживо погребенные» (описание жизни политиков,
заключенных в каторжных централах Чугуева и Змиева, Харьковской губернии),
«Смерть за смерть» (по поводу произведенного 4 августа того же года убийства
шефа жандармов Мезенцева) и т. п. Кроме того, что было всего хуже, в чемодане
было в особом конверте 13 писем и записочек от петербургских революционеров к
московским [* В
большинстве — от студенток-медичек Николаевской академии.], да в
карманах было несколько бумажек, компрометировавших, главным образом, меня
самого. Проводили меня на вокзал студент-медик хирург Г. Зак, у которого я жил
проведенную мною в Петербурге неделю, и знакомый гимназист. И вот перед самым
отъездом у меня было мелькнула мысль о необходимости хотя бы лишь находившиеся
в особом конверте письма передать через этого гимназиста сестре, которая на
яругой день уезжала в Москву, для чего я даже сделал тут же надпись на
конверте, но помешала проклятая «деликатность». Кроме того, я считал себя
вполне чистым и не подлежащим никакому подозрению. На самом же деле я был уже в
большом подозрении, мало того, жандармское правление знало обо мне все, чего не
должно было знать.
Был я тогда студентом-медиком Московского
университета. Впрочем, переходил с медицинского факультета на юридический и
обратно (манили (демократизм факультета и естественные науки), но кое-чему
учился только на медицинском, большую же часть времени отдавал чтению и
революционной деятельности. Состояла же последняя в том: во 1-х, что большая
часть шедшей из Петербурга в Москву революционной литературы привозилась ко
мне; книги (книжки, журн. «Вперед», Лассаль, Чернышевский и т. п.) — даже
только ко мне. Из присланного я часть раздавал даром революционным кружкам и
известным мне революционерам для прочтения и дальнейшего распространения,
другую же — продавал сочувствующим движению знакомым и любопытствующим, причем
старался брать такую цену, чтобы доход покрывал стоимость розданных даром
экземпляров. Во 2-х—я собирал для ссыльных и заключенных деньги и вещи, для
чего в Москве существовали тогда районные кружки сборщиков (для этого же
предприимчивые сборщики устраивали музыкально-танцевальные вечера, концерты и
т. п.). Эта работа требовала много времени, беготни, разъездов (конечно, из
своего заработка — уроками) и известной ловкости. Касса всегда была чересчур
тоща, и то и дело приходилось делать экстренные усилия, чтобы добыть деньги.
Легче было с платьем: оно бесцеремонно «сдиралось» со всякого сколько-нибудь
сочувствующего знакомого. Всего труднее было с книгами. Их просто не давали,
либо давали очень мало и с крайней неохотой.
Между прочим, — но именно только между
прочим, — я занимался и пропагандой среди учащейся молодежи. Пробовал это и среди
рабочих, для чего завязал было сношения с рабочими из слесарных мастерских
московско-брестской ж. д. Но я чувствовал, что ни по языку (чистейше
интеллигентскому), ни по костюму и навыками я совершенно не подхожу к этой работе.
Устраивать же маскарад с переодеваниям я как-то совестился. Впрочем, скоро я
должен был сблизиться с рабочими с другой стороны и на иной почве. Да и вообще
деятельность моя должна была расшириться и принять иной характер.
Дело в том, что революционную Москву никак
нельзя было «насытить» неаккуратно и в недостаточном количестве присылаемой из
Петербурга революционной литературой. Поэтому среди московских революционеров
не раз уже шли разговоры о том, что хорошо де было бы нам завести собственную
типографию, хотя бы для перепечатки лучших брошюр и номеров газет, а, при
наличности сил и средств, — и для собственных изданий. Но это было не более,
как мечтами, так как совершенно не предвиделось денежных средств для
оборудования типографии, содержания конспиративной квартиры и нужных при этом
людей. И вдруг мой сосед по меблированным комнатам, интеллигентный рабочий
Обнорский, заявляет мне, что деньги на приобретение машины нашлись, что он
скоро поедет в Париж, чтоб купить и привезти эту машину, и что есть уже
семейный рабочий, который поселится в конспиративной (для типографии) квартире
и для видимости заведет там слесарную мастерскую. В последней будет участвовать
и он — Обнорский. От меня тут требовалось, чтобы я давал материал для печатания
и взял на себя корректуру, а также хранение, раздачу и рассылку напечатанного.
Помню, я очень хорошо представлял себе, какую большую и опасную работу я на
себя беру. Но при моем молодом прозелитизме, именно это и соблазняло меня в
сделанном мне предложении; мне давно уже казалось, что делаемое мною с не
меньшим успехом могла делать какая-нибудь мало интеллигентная женщина, а что и
мне надлежит более трудная во всех смыслах (в том числе и в смысле опасности),
но зато и более продуктивная, на мой взгляд, и более для меня подходящая
работа, так что с этой стороны я, по крайней неопытности своей, мало
задумывался над сделанным мне предложением. Останавливало меня другое, а
именно: я знал всех сколько-нибудь заметных революционных деятелей в Москве, а
главное, досконально знал все источники для добывания средств на революционные
цели, а также — как скудны, как недостаточны были эти средства. Ведь именно для
этого мне приходилось столь много сушить мозги, бегать, просить, подчас даже
надоедать людям и, что еще хуже и тяжелее, — отказывать в крайне необходимой
помощи.
И вдруг неведомо откуда, и, по-видимому, с
большой легкостью, нашлись такие, сравнительно большие, средства. И знал об
этом какой-то (чуть-чуть интеллигентный) рабочий, а мне не говорит, а раз не
говорит, значит, что «большая конспирация», так что и разговаривать не следует;
мало того, и фамилию этого Обнорского я узнал от него лишь потом, путем
перестукивания в Петропавловской крепости; в Москве же знал его лишь под
кличкой «Иван Иванович». Но его привел ко мне хорошо мне знакомый и
заслуживающий полного доверия человек, и этого достаточно, чтоб в дальнейшие
расспросы не входить, — так уж велось тогда, да, вероятно, ведется и теперь — такова
была революционная этика. Да и некогда было, чтоб долго над этим
останавливаться. Некогда вообще...
Сообщил Э.
Пекарский.
/Каторга и ссылка. Историко-революционный вестник. Кн. 16. № 3. Москва. 1925.
С. 102-105./
И. Жуковский-Жук
МАРТИРОЛОГ
НЕРЧИНСКОЙ КАТОРГИ
Левенталь,
Лев Григорьевич — род. в 1856 г. в гор. Кальварии, в евр. семье. Студ. Моск.
ун. Землеволец. Арест. 19 ноября 1878 г. в Петерб. на вокзале. Судился в 1880
г. по проц. доктора Веймара. Пригов. к 6 годам кат. Заключ. отбывал на Каре. На
посел. вышел в 1884 г. в Якут. обл. В 1898 г. вернулся в Россию, работал, как земский
статистик. Умер в 1910 г. в Польше.
/Кара и другие тюрьмы
Нерчинской каторги. Сборник воспоминаний, документов и материалов. Москва.
1927. С. 256./
Левенталь,
Лев (Лейба) Григорьевич, сын мещанина Сувалкск. губ. Род. в 1856 г. в г. Кальварии.
По окончании гимназии поступил в Московск. ун-т; был на медицинск. и юридическ.
факультетах. Принадлежал к общ-ву «Земля и Воля»; вел пропаганду среди учащейся
молодежи; занимался доставкою нелегальн. литературы из Петербурга в Москву и
сбором денег на революц. цели. В 1878 г. В. Обнорский предложил ему принять
участие в организуемой в Москве тайной типографии. Арестован в Петербурге на
Николаевск. вокзале с транспортом только что отпечатанного № 2 «Земли и Воли».
С 11 янв. 1879 г. по 4 мая 1880 г. содержался в Петропавловск, крепости, после
чего переведен в Дом предварит. заключения. Петербургск. военно-окружн. судом
по делу об убийстве Мезенцова 14 мая 1880 г. признан виновным во вступлении в
противоправит. сообщество и приговорен к лишен. всех прав состояния и к
каторжн. работам в крепостях на десять лет; срок работы по конфирмации приговора
сокращен до 6-ти лет. Во втор. половине 1880 г. содержался в Вышневолоцкой
перес. тюрьме, после чего отправлен на Кару, куда прибыл в февр. 1881 г. В 1884
г. вышел на поселение; поселен в Баягантайск. улусе (Якутск. обл.), где пробыл
до 1898 г.; принимал участие в экспедиции, снаряженной И. М. Сибиряковым; Летом
1898 г. выехал в Европ. Россию. В нач. 1900-х г.г. жил в Полтаве и работал в
земск. статистич. бюро. Умер в 1910 г. в Польше.
Сообщение И. И.
Попова. — Справки (О. Закс, Д. Зейдер, Краснокутская, А. Ольхин). — Доклады
1880, II, 674-692. — Справ. листок. — Список 1879-1884г.г., л.л. 2, 8. —
Хроника, 126. — Больш. энциклопедия, XXI.
«Кат. и Сс.» 1925, III (16), 102-105
(Отрывок из воспоминаний Л. Г. Левенталя. Сообщил Э. К. Пекарский).
П. А. Моисеенко, Воспоминания, 43. — Л.
Дейч, 16 лет в Сибири (Ук.). — Д. Клеменц, Из прошлого (Ук.). — М. Кротов,
Якутская ссылка 70 - 80-х г.г. (Ук.). — Кара и другие тюрьмы, стр. 107 (С.
Богданов, Смерть П. Г. Успенского); стр. 256 (И. Жук-Жуковскийй, Мартиролог
Нерчинской каторги). — Труды секций Вост.-Сибирск. отдела Русск. Географ,
общ-ва. Иркутск, 1926 (Ук.).
«Земля и Воля» III (1879) (Наши домашние
дела) (Революц. журналистика 70-х г.г., 298). — В. И[охельсон], «Был.» 1907,
IV, 256 (К событию 4 авг. 1878 г.). — Г. Осмоловский, «Мин. Годы» 1908, VII,
138 (Карийцы). — Вл. Иохельсон, «Был.» XIII (1918), 70 (Далекое и прошлое). — В.
О. Левицкий, «Кат. и Сс.» III (1922), 170 (А. Д. Покотилов). — Ю. Стеклов, «Кат.
и Cс.» VI (1923), 76 (Воспоминания о Якутской ссылке). — Н. Осипович, «Кат. и
Сс.» 1924, II (9), 80 (Один из своих).
/Деятели революционного движения в России. Био-библиографический словарь. Т.
ІІ. Семидесятые годы. Выпуск 2. Москва. 1930. Стлб. 754-755./
ЛЕВЕНТАЛЬ Лев Григорьевич (1856-1910) —
ссыльнопоселенец, народник.
Род. в Сувалкской губернии. Окончив
гимназию, поступил на медицинский факультет Московского ун-та. Сблизившись с
революционерами, Л. стал деятельным участником подпольной работы московских
революционных кружков, примыкавших к тайным обществам «Земля и Воля», а позже
«Народная Воля». Выехав по кружковым делам в Петербург, там был арестован в
ноябре 1878 г. с большим количеством нелегальной литературы. В мае 1880 г.
петербургским военно-окружным судом приговорен к 10 годам каторги (потом
сниженный до 6 лет). Каторгу отбывал на Каре. Вышел на поселение в 1884 г.
Поселен в Баягантайском улусе Якутии. Здесь Л. занимался хлебопашеством, но
больше самообразованием. Сблизился с местным населением, изучал его жизнь,
хозяйство, быт, культуру. Принимал самое активное участие в работе
Сибиряковской экспедиции. В 1897 г. по истечении срока ссылки, выехал в
Варшаву, где жили родственники, с намерением завершить свой труд о Якутии.
Немного погодя занял должность статистика при Полтавском губернском земстве. Но
болезнь заставила Л. прекратить службу и выехать лечиться в Варшаву, затем в
Москву, где и скончался. Работу о Якутии, которой Л. отдал свои лучшие годы,
ему не удалось завершить. Она под заголовком «Подати, повинности и земля
якутов» была опубликована в Ленинграде в «Трудах комиссии по изучению Якутской
автономной Cоветской социалистической республики» в 1929 г.
Соч.: Подати, повинности и земля у якутов. — Д. М. Павлинов,
Н. А. Виташевский и Л. Г. Левенталь. Материалы по обычному праву и по
общественному быту якутов. Л., 1929, с. 221-453. Труды Комиссии по изучению
Якутской автономной Советской социалистической республики. Т. IV.
Лит.: Кротов М. Якутская ссылка 70 - 8-х годов. М., 1925, с.
195; Д. М. Павлинов, Н. А. Виташевский и Л. Г. Левенталь. Материалы по обычному
праву и по общественному быту якутов. Л., 1929, с. ХLV-ХLIХ; Иванов В. Н.
Русские ученые о народах Северо-Востока Азии (XVIII - начало XX в.). Якутск,
1978, с. 259.
/Энциклопедия
Якутия. Т. 1. Москва. 2000. С. 346-347./
ПЕРСОНАЛИИ
Левенталь
Лейба (Лев) Григорьевич (1856-1910) - народник, ссыльнопоселенец; этнолог
(Левенталь Л. Г. Подати, повинности и земля у якутов // Павлинов Д. М.,
Виташевский Н. А., Левенталь Л. Г. Материалы по обычному праву и общественному
быту якутов. Л.: Изд-во АН СССР, 1929; о нем см.: Кротов М. К. Якутская ссылка
70-80 гг. С. 195; Попов Г. А. Очерки по истории Якутии. С. 250).
/Попов Г. А. Сочинения. Том III. История города Якутска.
1632-1917. Якутск. 2007. С. 225./
Brak komentarzy:
Prześlij komentarz