ЎЎЎ 2. Раксана Выкапень. Міхал Валаховіч знаўца індзігірскага мамуту. Ч. 2. Койданава. "Кальвіна". 2019.

                                                         ИНДИГИРСКИЙ  МАМОНТ

                                                                    ВОЛОХОВИЧА

    В статье А. Кучинского и З. Вуйцика «Ожидания и свершения. Цивилизаторская деятельность поляков в Сибири (XVII-XIX века)», которая была опубликована в капитальной работе «Сибирь в истории и культуре польского народа» (Москва. 2002 г.) сообщается что «Большой вклад в исследование Сибири внес житель города Гданьска Даниэль Мессершмидт. Приглашенный Петром Великим в двадцатые годы XVIII в., он совершил поездки и по Забайкалью. Мессершмидт во время своего путешествия встречался с находившимися в Сибири польскими пленными. Один из них, Михал Воллохович, по просьбе Д. Мессершмидта отправился в 1724 г. к берегам Индигирки и привез оттуда шкуру мамонта с сохранившимся волосяным покровом. При жизни Д. Мессершмидта его материалы (в том числе и отчет Воллоховича) не были опубликованы. Великая научная сенсация сгинула в петербургских архивах (труд Мессершмидта был издан в Германии во второй половине XX в.)». (с. 43.).

    Почти то же самое сообщается в статье З. Вуйцика «Polscу badacze geologii Sуberii», которая была опубликована в 17 номере издания «Zesłaniec» за 2004 г., где говорится, что «одного из Гданьских естествоведов в 1716 г. царь Петр I назначил руководителем научной экспедицией по европейской и азиатской части России. Это был Даниэль Мессершмидт, выдающийся исследователь, но одновременно и трагическая фигура в науке. В начале 1724 г. он добрался до Иркутска, где получил предписание изучить останки мамонта, которые нашли на Индигирке. Так вот, воспользовавшись подвернувшимся случаем, он послал на место находки находящегося в плену лекаря Михала Волоховича (Michała Wołłochowicza), который, завершив успешно поездку, привез, вместе с обзорным описанием животного, его покрытую шерстью шкуру». (s. 4.).

    При этом в обоих случаях сноска подается на следующий источник: А. Н. Иванов.  Из истории открытия трупов плейстоценовых животных. Сведения поляка М. Волоховича /1724/ о находке шкуры на Индигирке. // Dzieje polskich, rosyjskich i radzieckich badań polarnych. Materiały III sympozjum Polsko-Radzieckiego z historii nauk o ziemi Wrocław, 25-30 września 1978 r. -*- История польских, русских и советских полярных исследований. Материалы ІІІ польско-советского симпозиума по истории наук о земле Вроцлав, 25-30 сентября 1978. Wrocław-Warszawa-Kraków-Gdańsk-Łódź. 1982. S. 445-452. В своей статье А. Иванов сообщает следующее: «Заинтересованный нами личностью М. Волоховича сотрудник Музея Земли ПАН З. Вуйцик на основании старо-польских материалов установил, что Волоховичи жили в 1700 г. в деревне Волоховиче Лидской волости в северо-восточной части Польши. Ближайшее высшее учебное заведение находилось в Вильнюсе. По предположению З. Вуйцика М. Волохович мог быть врачом при каком-либо гарнизоне. Однако, как выяснилось, в старинной Вильнюсской Академии в начале XVIII века имелись только богословский и юридический факультеты. Поэтому вильнюсский геолог А. Григялис предположил, что М. Волохович мог быть слушателем академии по богословскому факультету и в войсках оказался в качества служителя культа» (с. 449).

    «Сегодня деревни Волоховичи в Лидском районе нет, но в списке лидской шляхты, репрессированной за участие в восстании 1863 года («Лідскі летапісец», № 3-4 за 2003 г.) значится: Волохович Августин (сын Матея, лет 30, из околицы Трабушки, выслан в Сибирь, Волохович Теофил (сын Петра, лет 26, из околицы Волоховичи, был в отряде Нарбута), Волохович (Волосович) Юзеф (сын Августина, лет 20, из деревни Кивлаки, выслан в Сибирь), что подтверждает существование населенного пункта Волоховичи и дает возможность указать его былое местонахождение (Ред. [С. Судник.])». /Баркоўскі А.  Даследчык мамантаў з Лідчыны. // Лідскі летапісец. Ліда. № 3-4. 2004. С. 35./

    В своих дневниках, которые были изданы в ГДР, Даниил Готлиб Мессершмидт, уроженец Данцига (Гданьска), который с научными целями, по предложению Петра I, путешествовал по Сибири, отмечает, что Михал Волохович был пленный поляк «Michael Wolochowicz, ein gefangener Pole», который в Иркутске ждал освобождения из ссылки при содействии «Podstolie Siničkin». /Meserschmidt D. G. Forschungsreise durch Sibirien 1720-1727. Teil 2. Tagebuchufzeichnungen Januar 1723 - Mai 1724. Berlin. 1964. S. 209./

    Известно что Сеницкие герба Боньча, которые с ХVІ ст. исповедовали кальвинизм, свой род выводили из Сенницы Красноставского повета Бэлзского воеводства (бывшая Червоная Русь) Польши. Двое сыновей Миколая Сеницкого - Павел, подстолий Бусский (сейчас Буск находиться в Львовской области Украины) и Веспасиан, выехали на службу в Великое княжество Литовское, средневековую белорусскую державу, и там были поддержаны Радзивилами. В 1671 г. у Веспасиана, от брака с Александрой Станкар, родился сын Кристоф, а у Павла в 1677 г., от брака из Констанцией Станкар, сын Людвик. На элекционном сейме в 1697 г. Кристоф, вслед за саксонским курфюрстом Фридрихом-Августом I, избранным королем Речи Посполитой, принимает католичество под именем Казимир. Вскоре Кристоф-Казимир получает от короля польского и великого князя литовского Августа II-Фредерика Сильного чин генерала артиллерии ВКЛ, а также чрезвычайно доходную Могилевскую экономию. Людвик же становится вице-администратором этой же экономии и региментором Белоруской дивизии ВКЛ. В 1706 г. братья Сеницкие принимают сторону лже короля Станислава Лещинского, ставленника шведов. В 1707 г. Сеницкие участвуют в захвате транспорта с российскими деньгами. Разъяренный Петр I приказывает своему генералу Бауру захватить Быхов, где в крепости засели Сеницкие, пленить их и доставить в Москву.

 

 

 

    «Магілёўская кроніка» Трофима Сурты и Юрия Трубницкого, пленение Сеницких описывает следующим образом: «В последние дни июля проводили Синицких со значительною московскою свитою через город Могилев. Впереди шла в полной выкладке и по-военному торжественно, с музыкой и барабанами, пехота, потом, с вытянутыми палашами, несколько полков драгун, потом, перед паланкином, в котором сидели окованные Синицкие, несли московские подпрапорщики, положив на плечи древки и держа их около грудей, взятые хоругви Синицкого, которых было восемь длинных и шесть коротких, а сами хоругви волочились краями около лошадиных хвостов по самой земле. А это было сделано по военному обыкновению, ради позора и обиды, что неприятеля победили. Оба Синицкие ехали в паланкине окованными, так что и шапки ни перед кем не могли снять. А за ними на обычной телеге везли Петуха, при Синицких прислуживал какой-то покоевый. Проводив этих Синицких через город стали московцы в городе и на предместьях на отдых. И как стали на отдых, старший Синицкий исповедовался и причащался, а младший, подстолий (ибо был кальвином и хулителем икон), хотя и уговаривали, отказался. И так в Могилеве обедали.

    Во время обеда Синицкий-старший прислал своего покоеваго к магистрату, чтобы купили ему от города шапку для ночного сна. Магистрат, купив яму новую шапку и помня такую заповедь, что когда пана ведут вешать, кланяйся ему, чтобы, если, когда спасется от виселицы, не мстил (а Синицкие были на город очень лютыми, город мучили и довели до убожества, страшно карали), вложили в эту шапку двести злотых денег копейками и с экономами отослали. Сам магистрат чествовать не пошел, ибо боялся попасть в опалу к московцам.

    После окончания обеда московцы с Синицкими скоро тронулись из города. Упомянутые Синицкие были отправлены к смоленской границе, а оттуда через Москву сослали их в Сибирь, они там долго жили в большой нужде, и там один из их умер, а второй, когда помешался, был отослан в Польшу. А Петух вскоре был возвращен со столицы в Беларусь, прибыл в свои поместья, которые были в Могилевской экономии». /Могилевская хроника Т. Р. Сурты и Ю. Трубницкого. // Полное собрание русских летописей. Том тридцать пятый. Летописи белорусско-литовские. Т. 35. Москва. 1980. С. 267; Магілёўская хроніка Трафіма Сурты і Юрыя Трубніцкага. // Беларускія летапісы і хронікі. Мінск. 1997. С. 353-354./

    Как видим, могилевский хроникер хорошо знает могилевчанина Петуха, но не называет фамилии «покоевого» (камердинера) Сеницких, так как, скорее всего, тот не был уроженцем Могилевщины и находился там, вероятно, не очень длительное время.

 

 

    Не называет также фамилии «покоевого», но обозначает его уже как офицера, чрезвычайный английский посланник при московском дворе Чарльз Витворт, который доносил из Москвы 8 (19) октября 1707 г. статс-секретарю Гарлею в Лондон что: «Генерал Синецкий [General Seniezky], который (как я имел честь сообщить вам 13/24 августа) вместе с гарнизоном, захваченным в Быхове, отправлен был в Воронеж, прислан обратно в Москву с неделю тому назад вместе с его братом и двумя другими офицерами, но все они содержаться под строгим надзором. Простых солдат сюда не возвратили...» А 17 (28) декабря 1707 г. он снова доносил: «Я имел честь сообщить вам, что бывший Быховский губернатор, Синецкий [m-r Seniezky], содержится под строгим арестом в одном из подмосковных монастырей. 7-го числа текущего месяца его, его брата и еще одного офицера, связав по рукам и по ногам, бросили в обыкновенные сани и отправили в место, назначенное для пытки преступников; туда же, в ту же ночь привезены были орудия пытки. Казалось все готовили к казни; но это делалось с целью запугать пленников. В ожидании мучений они пролежали до полудня следующего дня, когда, наконец, с их рук сняли цепи; затем несчастных перенесли в другую комнату, где их встретил сам Царь. Он обвинял их в измене: в переходе на сторону шведов вопреки самым торжественным уверениям, в нападении на русский обоз без предварительного объявления войны. Синецкий оправдывался, ссылаясь на приказания генерала, на необходимость повиноваться им, так как его собственные войска возмутились бы против него и захватили его в плен в случае ослушания; он приводил еще и другие доводы в свое оправдании. Тогда Царь потребовал возвращения 30 000 рублей, отбитых у конвоя. Синецкий уверял, что часть их отнята обратно русским отрядом, который атаковал его еще до отступления в Быхов, что при сдаче Быхова он понес убытку тысяч на сто рублей вследствие расхищения экипажей, серебра, мебели и т.п. Государь приказал ему подать список всех этих вещей, а также список офицеров, которые, по его мнению, участвовали в грабеже. После этого допроса генерала отправили снова в прежнее заключение, но ему предоставлена несколько большая свобода». /Донесенія и другія бумаги чрезвычайнаго посланника англійскаго при русскомъ дворѣ, Чарльза Витворта съ 1704 г. по 1708 г. // Сборникъ Императорскаго Русскаго Историческаго Общества. Т. 39. С.-Петербургъ. 1884. С. 425, 438-440./

 

 

 

    В своих воспоминаниях Людвик Сеницкий писал: «Тогда поляки, которые было приехали в Москву для созерцания и содействия полтавского триумфа, секретно обратились к нам, не хотели бы мы писать в Польшу, с декларацией, что хотят хорошо и безопасно перевести эти письма. Чем успокоенный и соблазненный мой брат, пан генерал Литовской артиллерии, подкупив стражу, написал письма в Польшу, и через своего слугу пана Михала Влоховича (Michała Włochowicza), отослал к этим полякам, которые за выданьем этого своих изменников, перехватил генерал Баур, и отдал их князю Меньшикову, в это время на царском месте в Москве бывшему, а этот эти письма князю Ромодановскому отдав, приказал учинить строгую инквизицию, для которой моего брата п. генерала артиллерии возили в Преображенск, где три недели содержан был без меня, ибо меня в этом же монастыре оставив, оному там тяжкие муки задавали. После которых, отобрав от нас остаток служащих людей и пана Петуха, хорунжего моей хоругви, только нам оставили Михала Влоховича, которому за ношение этих писем дали двадцать пять плетей, а нас самих отослали в Сибирь в ссылку». /Dokument Osobliwego Miłosierdzia Boskiego Cudownie z Kalwińskiey Sekty Pewnego Sługę y Chwalcę swego do Kościoła Chrystusowego Pociągaiący, Z wykładem niektórych Kontrowersyi zachodzących między nauką Kośćioła Powszechnego Katolickiego à podaniem wymyślonym rozumem ludzkim Luterskiey Kalwińskiey, Greckiey, y innych w tey kśiędze wyrażonych y namienionych Sekt; Y z wspomnieniem o mniey znanych Moskiewskiego Państwa krainach w pogańskich błędach jeszcze zostaiących, dla duchownego pożytku ludzi w różnych Sektach od jedności Powszechnego Kościoła odpadłych, częśćią z uporu, częśćią z niewiadomośći żyiących, z druku pierwszy raz Wychodzący. w Wilnie w Drukarni J. K. M. Wielebnych XX. Franćiszkanow Roku Pańskiego 1754. S. 6-7./

    Из Мантуи (Италия) родом был известный протестант Франциск Станкар /Franciscus Stancarus/ (1501-1574). Он вынужден был бежать из Италии, когда там, в сороковых годах XVI столетия, поднялись гонения на лиц, заподозренных в сочувствии новым религиозным учениям, отправившись сначала в Швейцарию, а оттуда в Трансильванию. Станкар автор известной грамматики еврейского языка «Ebr. grammaticae institutio» (Базель, 1547; 2-е изд. 1555). В 1549 г. Франциск уже в Польше, где король Жигимонт /Сигизмунд/ II Август предложил ему кафедру еврейского языка в Краковском университете. Протестантские воззрения, которые Станкар проводил на лекциях, привели к тому, что он вскоре был заключен в тюрьму. Протестанты помогли ему бежать и дали у себя приют, поручив ему организацию их церквей в Малой Польше. Вследствие преследования со стороны католической церкви, Станкар в 1551 г. покинул Польшу и направился в Пруссию. Учение его, будто Иисус Христос был посредником между Богом и людьми лишь в силу своей человеческой природы, вызвало сильный отпор со стороны лютеранских проповедников. Когда два года спустя Станкар возвратился в Польшу, отношение к нему тамошних протестантов вскоре сильно изменилось, так как его обвиняли в ереси. Его учение нашло себе последователей в лице только нескольких магнатов. Он был одним из переводчиков Библии, напечатанной в 1563 г. в Бресте усилием Миколая Радзивила Черного. Отличаясь большой настойчивостью и задиристым характером, Станкар неустанно вел со своими противниками богословскую полемику, устраивая и публичные диспуты. Был знаком с Кальвином. Впоследствии наследники Станкара поселились в Трокском повете ВКЛ, смежным из Лидским поветом. Матерями же, как Кристофа-Казимира, так и Людвика, были сестры Станкар. Возможно со Станкаром из Италии приехали какие-то люди, слуги или возможно сподвижники по реформаторскому движения, которые в Лидском повете ВКЛ, вероятно на землях Радзивилов, основали деревню Волоховичы, которая получила свое название от прозвания итальянцев – «Влохъ» (Гістарычны слоўнік беларускай мовы. Вып. 4. Мінск. 1984. С. 44.). А уже их потомки, в силу каких-то обстоятельств, остались верными Станкарам и продолжали служить их потомкам, а в итоге браков и Сеницким. Ввиду того что Людвик Сеницкий являлся подстолием Бусским, нельзя исключать и то, что Буск, город районного значения в Львовской области Республики Украина, со 2-и половины ХІV в. находился под властью Польского королевства в Белзском воеводстве, состоящего из поветов: Белзского, Грабовецкого, Городельского, Любачовского и Бусской земли. Для заселения этих областей были приглашены «волохи» (итальянцы), которые наладили производство и торговлю. Также не стоит сбрасывать со счетов люблинского еврея Michałа Włochowiczа: [1668-09-22 Sprawa Włochowicza i Szaniawskiego: Żyd lubelski Michał Włochowicz roboruje wystawiony przez siebie 5 X 1668 r. na rzecz pisarza ziemskiego lubelskiego Feliksa Konstantego Szaniawskiego skrypt dłużny, na podstawie którego zaciągnął u niego dług 5,5 tys. złp. 1671-06-25 Sprawa Celińskiego przeciwko Włochowiczowi Stanisław Celiński, podsędek i podstarości łukowski, manifestuje, że był gotów odebrać od Żyda lubelskiego Michała Włochowicza wynoszącą 1 tys. złp drugą ratę od sumy kapitałowej 2 tys. złp i urzędowo go skwitować, ale mimo mijającego terminu Żyd z pieniędzmi nie stawił się. 1671-07-03 Sprawa między Abramowiczem i Włochowiczem a Uszyńskim i Pirockim - 3 lipca 1671 r. 1690-10-25 Sprawa Celińskiego, Jankowskiego i Aronowicza - 25 października 1690 r. Ur. Tomasz Celiński, syn zmarłego Stanisława, podsędka łukowskiego, brat Franciszka i krewny ur. Aleksandra Jankowskiego zeznaje, że scedował wcześniej na rzecz ww. Jankowskiego swoje prawa, wynikające z sukcesji po ojcu, mianowicie do kamienicy w Lublinie zwanej Włochowiczowską, którą zmarły Żyd Michał Włochowicz zastawił 30 X 1674 r. Stanisławowi Celińskiemu za pożyczoną sumę 1200 złp, w zamian za co Jankowski miał mu ustąpić swoje częśd we wsiach Celiny, Turów i Nurzyn. Ponieważ Jankowski z kontraktu tego się nie wywiązał, Tomasz Celiński ceduje swoje prawa do tej kamienicy na rzecz Żydów lubelskich, małżonków Lewka Aronowicza i Estery Izaakowiczowej, od których uzyskał należną mu część długu ojcowskiego dążącego na tej kamienicy.]

    Также отметим тут что Д. М. Анучин, который был знакомый с рукописями Мессершмидта, в своей работе «По поводу реставрации мамонта для антропологической выставки» /Извѣстія Императорскаго Общества Любителей Естествознанія, Антропологіи и Этнографіи, состоящаго при Императорскомъ Московскомъ университетѣ. Т. XXXV. Труды Антропологическаго Отдѣла. Т. 5-й. Москва. 1879. С. 40./ приводит фамилию Михала Волоховича в написании «Михаил Волович», как и академик П. П. Пекарский /Пекарский П.  Наука и литература въ Россіи при Петрѣ Великомъ. Т. I. Введеніе въ исторію просвѣщенія въ Россіи ХVIII столѣтія. Санктпетербургъ. 1862. С. 359./, что повторили и другие исследователи. «В начале 1724 года Д. Мессершмидт в Иркутске получил от некоего Михаила Воловича сведения о находках мамонта на Индигирке. При этом Волович сам лично видел «кожу с волосами». /Иванов А. Н.  Вопросы палеонтологии в трудах В. Н. Татищева. // Очерки по истории геолого-географических знаний. Ярославль. 1968. С. 39./

    В 1710 г. Сеницкие с «покоевым» Волоховичем очутились в Тобольске, откуда их сослали в Якутск, на пути куда Людвик, «не доходя фортеции Нарым» на пустынном берегу реки Обь похоронил своего брата - генерала артиллерии ВКЛ.

    «А по справке в Якутску в приказе в разрядном столе: в прошлом 712-м году мая в 24-м числе, по грамоте великого государя, присланы с Москвы из Сибирского приказа в ссылку Подстолье Людвиг Синицкой в Якутск да волонтер Михайло Влохович для отсылки на Камчатку. А в оной присланной великого государя грамоте за приписью дьяка Ивана Чевелева написано: в его-де великого государя указах в Сибирской приказ из преображенского приказу писано: по именному-де его, великого государя, указу велено взятых в Быхове штурмом послать в Сибирь: Подстолья Людвига Синицкого в Якутской да волонтера Михайла Влоховича на Камчатку до его, великого государя, указу и смотреть за ними накрепко, чтоб они какими вымыслы из реченных городов не ушли, и с посторонними ни с кем по-русски и по-немецки ни о чем не говорили, и писем никаких не писали, и никуда ни о чем ни с кем не посылали, и словесно ни с кем не пересылались-бы, и чернил и бумаги при них отнюдь не было, и в службы их ни в какие не писать и никуда не посылать.

    А по получении оной великого государя грамоты, велено о охранении тех колодников и о всем чинить против вышеписанного именного великого государя указу под опасением великим и держать их за крепкими караулы. /Кузнецовъ-Красноярскій.  Дѣло о плѣнникѣ Людвигѣ Синицкомъ. // Сибирскій Архивъ. Минусинскъ. № 5. 1916. С. 237-239./

    Современные исследователи прародиной мамонтов считают Юго-Восточную Азию и Африку. Первые представители мамонтовой фауны появились на территории Якутии около миллиона лет тому назад и просуществовали на протяжении всего четвертичного периода.

    Первые сведения о находках в Сибири костей, а в местах вечной мерзлоты иногда и трупов мамонтов рано стали проникать в русские рукописные хронографы, а также в сочинения иностранных путешественников. Но эти сообщения были крайне противоречивы и фантастичны. Аборигены Сибири считали мамонта подземным животным, боящимся дневного и лунного света. В результате в начале XVII века никто достоверно не знал, что же именно представляет собой сибирский мамонт. Поэтому Петр I в 1720 году поручил известному ученому и государственному деятелю Василию Никитичу Татищеву, посланному в Сибирь «на строительство новых заводов и улучшение существующих» передать Сибирскому губернатору указ о поисках полного скелета мамонта. Из Тобольска, резиденции Сибирского губернатора, указ был разослан по Сибирским воеводским канцеляриям. 28 июня 1722 года этот указ получил якутский воевода лейб-гвардии капитан-порутчик Михаил Петрович Измайлов, который 24 августа 1724 г. был переведен провинциальным воеводой в Иркутск. Именно в Якутске с указом и материалами о его реализации познакомился бывший здесь в 1739 г. академик Иоганн Георг Гмелин (Johann Georg Gmelin). /Gmelin J.  Reise durch Sibirien von dem Jahre 1733 bis 1743. Goottingen. 1752. S. 142./ В 1723 году Петр I, по инициативе Татищева, сделал дополнительное распоряжение губернатору о денежном вознаграждении того, «кто целое костей собрание, а по меньшей мере голову с принадлежащими частями сыщет и принесет».

    Вскоре после объявления указ к местным воеводам стали являться служивые люди и казаки с объявлением, что в том или другом месте они видели мамонтовые кости или даже головы. «Так некто Спиридон Портнягин объявил в 1823 году в Якутской канцелярии, что занимаясь вместе с сыном отыскиванием мамонтовой костей, он, в верстах в двухстах от Устьянского зимовья, по дороге к Святому Носу, нашел в одном торфяном болоте голову мамонта, на которой еще оставался один рог, другой же рог был отломан и лежал по близости: недалеко оттуда он нашел еще другую голову с рогами, но какого-то неизвестного зверя, голова которого хотя и походила на бычью, однако имела рога не на лбу, а на носу... К сожалению, хотя объявление Портнягина было принято воеводою, который отправил за костями сына Портнягина, однако последний по-видимому не мог разыскать виденных им прежде останков, по крайней мере никаких сведений о доставлении их не имеется. В 1723 году Индигирский комиссар Назар Колесов доставил в Иркутскую канцелярию большой череп мамонта около 2 аршин длиной с двумя рогами и одним (коренным) зубом; по-видимому, это тот самый который был передан канцелярией в 1724 году Мессершмидту». /Анучинъ  Д. Н.  По поводу реставраціи мамонта для антропологической выставки. // Извѣстія Императорскаго Общества Любителей Естествознанія, Антропологіи и Этнографіи, состоящаго при Императорскомъ Московскомъ университетѣ. Т. XXXV. Труды Антропологическаго Отдѣла. Т. 5-й. Москва. 1879. С. 41./ «29 сентября 1724 г. служилый человек Леонтий Попов, посланный из Зашиверского зимовья, «объявил» в Якутской канцелярии не только «мамонтовый рог» весом три пуда и «витой рог», но и «звериную шерсть», которая в пакете была отправлена в Иркутскую канцелярию». /Иванов А. Н.  Из истории открытия трупов плейстоценовых животных. Сведения поляка М. Волоховича /1724/ о находке шкуры на Индигирке. // Dzieje polskich, rosyjskich i radzieckich badań polarnych. Materiały III sympozjum Polsko-Radzieckiego z historii nauk o ziemi Wrocław, 25-30 września 1978 r. -*- История польских, русских и советских полярных исследований. Материалы ІІІ польско-советского симпозиума по истории наук о земле Вроцлав, 25-30 сентября 1978. Wrocław-Warszawa-Kraków-Gdańsk-Łódź. 1982. S. 451./

    В 1722 г. усилиями посла Речи Посполитой Станислава Хоментовского Людвик Сеницкий был освобожден от ссылки и выехал в ВКЛ на Жмудь. Тогда же, вероятно, был освобожден и Михал Волохович, который на обратном пути с Камчатки (или же уже отправлен из Якутска) и сделался свидетелем находки останков мамонта. Поэтому он, как грамотный человек (даже владел латынью), якутским воеводой, согласно приказу Петра I насчет находок останков мамонта, был отправлен в Иркутск, где и встретился в начале 1724 г. с Мессершмидтом, путешествующим с научными целями по Сибири.

    Даниэль (Даниил) Готлиб Мессершмидт /Daniel Gottlieb Messerschmidt/ (1685-1735), род. в Данциге (Гданьске). Отец его, родом из Померании, «состоял на службе польского короля Яна II-Казимира сначала торговым посредником или комиссионером, а затем главным корабельным инспектором в Данциге». Даниил получил медицинское образование в Иене и Галле, где изучал также зоологию и ботанику. В Данциге Мессершмидт стружился с Иоганном Филиппом Брейном, основателем музея естественноисторических коллекций. В 1716 г. Данциг оказался в зоне военных действий российского царя Петра I, который воевал со шведами на территории Речи Посполитой, и был захвачен российскими войсками. Во время пребывания в городе царь посетил музей Брейена и тот порекомендовал ему Мессершмидта, который бы занялся сбором таких же собраний в России. Кстати «отлучка в Гданьск» Василия Татищева, живо интересовавшегося мамонтом, это его была вторая заграничная поездка 1717 г., «в которой он выполнял дипломатические поручения Петра, связанные с выплатой Гданьском контрибуции». /Андреев А. И. Труды В. И. Татищева по географии России. // Татищев В. Н.  Избранные труды по географии России. Москва. 1950. С. 4./ 15 февраля 1718 г. появился указ Петра I о посылке Мессершмидта в Сибирь «для изыскания всяких раритетов...» 19 декабря Мессершмидт прибыл в Иркутск. /Новлянская М. Г.  Даниил Готлиб Мессершмидт и его работы по исследованию Сибири. Ленинград. 1970; Stocki E.  Messerschmidt Daniel Gottlieb. // Polski Słownik Biograficzny. T. XX/3. Z. 86. Wrocław – Warszawa – Kraków - Gdańsk. 1975. S. 468-469./

    «Незадолго до прибытия Мессердшмидта в Иркутск туда были привезены с р. Индигирки кости мамонта: голова, зубы и нога, которые вместе с тремя белыми гусями неизвестной породы, тоже привезенными с р. Индигирки, находились в иркутской канцелярии и были предназначены для отсылки в Медицинскую канцелярию в Петербург. По просьбе Мессершмидта, начальник Иркутского дистрикта И. И. Полуектов распорядился, чтобы кости мамонта были доставлены на квартиру ученого для их исследования и зарисовки. Кости, гусей и калмыкскую овцу рисовали присланные тем же Полуектовым два иконника, или живописца, которые, по словам Мессершмидта, хотя и рисовали очень скверно и плохо, но тем но менее справились со своей задачей. После этого Мессершмидт взвесил кости, каждую отдельно и все вместе, и отослал их обратно в Приказ, сделав предварительно краткое описание их и взяв так называемую сказку, т. е. письменное свидетельство, у пленного поляка Михаила Волоховича, который присутствовал при раскопках скелета мамонта. Свидетельство это было написано на латинском языке, так как Волохович но умел писать по-русски.

    В связи с изучением костей мамонта, привезенных с берегов Индигирки, Мессершмидт проявил особый интерес к этим местам и занес на страницы своего дневника некоторые собранные им сведения о побережье Северного Ледовитого океана. В частности, один русский человек, родившийся в Якутске, долго живший там и промышлявший в устье Лены и в океане, рассказал ему, что на расстоянии 10 дней пути к северу от Якутска кончается лес и до самого океана тянутся одни голые скалы и тундра, в которой живут только олени, белые песцы и белые медведи. От Якутска до океана, идя на парусах день и ночь, нужно ехать 3-4 недели. Плавать по океану от устья Лены до устья Яны нельзя вследствие движения льдов и штормов. Однако некоторые промышленники и охотники ездят из устья Лены до устья Яны и Верхоянского острога вдоль побережья. В Якутском дистрикте, простирающемся до Восточного океана, живут не только якуты, но и тунгусы, ламуты, гиляки, чукчи, юкагиры и другие народы, причем все они имеют свои собственные, отличающиеся друг от друга языеки. В качестве примера Мессершмидт записал несколько слов на «якутско-татарском языке», преимущественно названия животных и птиц». /Новлянская М. Г.  Даниил Готлиб Мессершмидт и его работы по исследованию Сибири. Ленинград. 1970. С. 66-67./ «Что касается самого Мессершмидта, то впервые кости мамонта он увидел в Тобольске, откуда в 1720 г. отправил их рисунки в Медицинскую канцелярию. В январе 1724 г. он сделал рисунки костей мамонта, головы, бивней, зубов и ног, привезенных в Иркутск с берегов Индигирки. Причем, сравнив эти рисунки с рисунками, сделанными в Тобольске, он еще более утвердился в своем мнении, что это кости слона. Заслуга Мессершмидта в изучении мамонта заключается не только в том, что он собрал мамонтовые кости и зарисовал их, а в том, что он взвешивал отдельные части и тщательно измерял их. Кроме того, он заставил пленного поляка Михаила Волоховича, присутствовавшего при выкапывании костей, описать зрелище, свидетелем которого он был. В своем описании, сделанном па латинском языке, так как Волохович не умел писать по-русски и не знал немецкого языка, он рассказал, что на другом берегу Индигирки он видел торчащий из песчаного холма довольно большой кусок разлагавшейся толстой шкуры, покрытой длинной, довольно густой коричневой шерстью, несколько похожей на шерсть козла, но эта шкура не была ни шкурой козла, ни бегемота, ни какого-либо другого известного ему животного». /Новлянская М. Г.  Даниил Готлиб Мессершмидт и его работы по исследованию Сибири. Ленинград. 1970. С. 169./

    «В 1724 г. в Иркутской канцелярии Мессершмидту объявили «удивительного зверя, мамонтову голову и два рога, и отчасти его зуб и ноги кость», а некто Михаил Волович подал свидетельство на латинском языке о местонахождении мамонтовых костей». /Анучинъ  Д. Н.  По поводу реставраціи мамонта для антропологической выставки. // Извѣстія Императорскаго Общества Любителей Естествознанія, Антропологіи и Этнографіи, состоящаго при Императорскомъ Московскомъ университетѣ. Т. XXXV. Труды Антропологическаго Отдѣла. Т. 5-й. Москва. 1879. С. 40./

    «В начале 1724 г., находясь в Иркутске, Мессершмидт познакомился с доставленными сюда с р. Индигирки незадолго перед тем костями мамонта. Они были предназначены для отправки в Петербург. Он описал, зарисовал и взвесил их, обратив особое внимание на полный череп. Очевидец раскопок на Индигирке Михаил Волохович рассказал ему и о находке шкуры. Это показалось Д. Г. Мессершмидту столь важным, что он попросил рассказчика написать письменное свидетельство о виденном, что тот и сделал на латинском языке». /Иванов А. Н.  Из истории открытия трупов плейстоценовых животных. Сведения поляка М. Волоховича /1724/ о находке шкуры на Индигирке. // Dzieje polskich, rosyjskich i radzieckich badań polarnych. Materiały III sympozjum Polsko-Radzieckiego z historii nauk o ziemi Wrocław, 25-30 września 1978 r. -*- История польских, русских и советских полярных исследований. Материалы ІІІ польско-советского симпозиума по истории наук о земле Вроцлав, 25-30 сентября 1978. Wrocław-Warszawa-Kraków-Gdańsk-Łódź. 1982. S. 447./

    «Мессершмидт и Волохович могли разговаривать друг с другом только на латинском языке. 7 февраля 1724 г. на квартире у Мессершмитда и по его просьбе М. Волохович написал свое свидетельство на латинском языке, так как по-русски писать не умел. Но Мессершмидту пришлось исправлять грамматические погрешности Волоховича, потому что он «очень разучился». Исправленный черновик Волохович переписал дома и представил свое свидетельство в окончательном виде Мессершмидту 10 февраля». /Иванов А. Н.  Из истории открытия трупов плейстоценовых животных. Сведения поляка М. Волоховича /1724/ о находке шкуры на Индигирке. // Dzieje polskich, rosyjskich i radzieckich badań polarnych. Materiały III sympozjum Polsko-Radzieckiego z historii nauk o ziemi Wrocław, 25-30 września 1978 r. -*- История польских, русских и советских полярных исследований. Материалы ІІІ польско-советского симпозиума по истории наук о земле Вроцлав, 25-30 сентября 1978. Wrocław-Warszawa-Kraków-Gdańsk-Łódź. 1982. S. 449-450./

    Свидетельство М. Волоховича обозначено датой «Иркутск 10 февраля 1724». В нем, «по словам М. Волоховича, Мессершмидт упросил его, как очевидца раскопок, указать, где была обнаружена голова мамонта с зубами и другие части. Зуб был обнаружен, пишет Волохович, русским солдатом Василием Орловым на восточном берегу  р. Индигирки недалеко от устья речки Волосковый ручей. На другом берегу реки, который называется Станояр, он, Волохович, видел торчащий на склоне песчаного холма кусок разолгавшейся довольно большой и толстой шкуры, покрытой длинной шерстью, весьма густой и коричневой, несколько похожей на шерсть козла, но эта шкура не была шкурой ни козла, ни бегемота, ни какого-либо известного ему животного. Все это он свидетельствует и считает своим долгом дать более подробный отчет, если императорское величество даст свое благосклонное соизволение». /Иванов А. Н.  Из истории открытия трупов плейстоценовых животных. Сведения поляка М. Волоховича /1724/ о находке шкуры на Индигирке. // Dzieje polskich, rosyjskich i radzieckich badań polarnych. Materiały III sympozjum Polsko-Radzieckiego z historii nauk o ziemi Wrocław, 25-30 września 1978 r. -*- История польских, русских и советских полярных исследований. Материалы ІІІ польско-советского симпозиума по истории наук о земле Вроцлав, 25-30 сентября 1978. Wrocław-Warszawa-Kraków-Gdańsk-Łódź. 1982. S. 447./

    «18 февраля Мессершмидт при встрече с Волоховичем предлагал ему снова совершить поездку на Индигирку с тем, чтобы забрать и доставить в Иркутск оставшиеся после раскопок кости. Волохович объяснил, почему это предприятие очень сложно и осуществление его невозможно. Прежде всего нужны подводы и служилые люди, а он получает за свое существование от местной администрации 3 копейки в день. Поездка на Индигирку год назад была совершена им потому, что ему был дан указ доставить кости лично в Иркутск. Теперь, после исполнения этого указа, он при посредстве «подстольника» Синичкина с нетерпением ждет своего освобождения и не может уезжать вглубь страны». /Иванов А. Н.  Из истории открытия трупов плейстоценовых животных. Сведения поляка М. Волоховича /1724/ о находке шкуры на Индигирке. // Dzieje polskich, rosyjskich i radzieckich badań polarnych. Materiały III sympozjum Polsko-Radzieckiego z historii nauk o ziemi Wrocław, 25-30 września 1978 r. -*- История польских, русских и советских полярных исследований. Материалы ІІІ польско-советского симпозиума по истории наук о земле Вроцлав, 25-30 сентября 1978. Wrocław-Warszawa-Kraków-Gdańsk-Łódź. 1982. S. 450./

 

                                                                    IN  IRKUTSK

    7. Februar 1724

    Umb 6 Uhr abends wurde ein gefangener Pole namens Michael Wolochowicz zu mir gebracht, welcher den 18. Ianuarii anni praesentis mir erwähnet, daß er bei Ausgrabung des Mammothkopfes und zähnen etc. selbst zugegen gewesen, weswegen er mir sein Zeugnis schriftlich darüber geben sollte. Er war auch sogleich willig hiezu und weil er im Russischen nicht, zu schreiben vermochte, setzte er es im Latein, doch also, daß ich die vitia grainmaticalia und dergleichen, weil er sehr aus der Übung ware, in seinen) Konzepte korrigieren möchte, welches denn auch ohne Corruptione sensus von mir geschehen konnte. Die Copia des Attestati oder der сказка ist in journalierten Actis curialibus ruthenicis. p. m. ***, zu ersehen.

    [203]

    10. Februar 1724

    Umb Mittagszeit kame Michael Wolochowicz, ein gefangener Pole (vide die 7. Februarii), und lieferte mir die begehrte Skaska wegen der Mammothbeine, welche auch sofort beigeleget wurde.

    [205]

    10. Februar 1724

    Inzwischen ließe ich den gefangenen Polen, Michael Wolochowicz, zu mir holen, umb ihn zu sondieren, ob er sich wohl getrauen möchte, die übrigen Ossa sceleti elephantini vom Indigirska-Slrom hinnen Jahresfrist hieher nach Irkutsk zu liefern, daß ich selbige sodann zur Zeichnung bringen und folglich auch nach Hofe versenden könnte. Er meinete, dieses gar wohl zu prästieren, wenn ihm nur sein tägliches Deputat 3 Kopeken (welches man ihm gewaltsamerweise fürenthielte) und denn benötigte Podwoden und Slushiwen zur Hülfe gegeben würden. Weil er aber täglich hoffte, durch Vermittelung des Podstolie Siničkin seine Freiheit zu erhalten, wollte er sich nicht gerne so tief ins Land begeben, es sei denn, daß ihm Ukas gegeben würde, diese Ossa <selbst> persönlich nach Irkutsk zu bringen. Bei dieser Okkasion referierte er mir, daß sie von hie ab bis zum Indigirska-Strom alles zu Pferde gingen.

    [209]

    /Meserschmidt D. G.  Forschungsreise durch Sibirien 1720-1727. Teil 2. Tagebuchufzeichnungen Januar 1723 - Mai 1724. Berlin. 1964. S. 203, 205, 209./

    11 мая 1925 г. в Иркутск из Петербурга приехал курьер с известием о кончине императора Петра I, последовавшей 28 января 1725 г. в 5 ч. 30 м. утра и о вступлении на престол его супруги Екатерины I, в девичестве Марты Самуиловны Скавронской, уроженки Великого княжества Литовского. Жителям Иркутска надлежало немедленно, чтобы не задерживать курьера, который должен был ехать дальше, принести верноподданническую присягу новой монархине.

    «Вернувшись в Иркутск через год, Мессершмидт снова застал здесь Волоховича. Теперь на царском престоле находилась уже Екатерина I, и он ждал освобождения от нее. Не случайно в конце его свидетельства говориться о готовности дать показания о мамонте уже ее величеству.

    В апреле 1725 г. Волохович просил Мессершмидта прислать какие-либо лекарства от тошноты, которой страдала его беременная жена. При этом никакой его медицинской осведомленности не проявлялось. Примечательно, что 6 мая М. Волохович был в гостях у архиерея Иннокентия и пришел к Мессершмидту навеселе. Прочие сведения о М. Волоховиче носят бытовой характер и свидетельствуют о близких, дружеских отношениях между ним и автором дневника, который, чем мог, старался помочь семье Волоховичей.

    23 июня Мессершмидт простился с М. Волоховичем и оставил Иркутск. Как долго поляк еще оставался в плену и когда вернулся на родину, к сожалению, остается неизвестным». /Иванов А. Н.  Из истории открытия трупов плейстоценовых животных. Сведения поляка М. Волоховича /1724/ о находке шкуры на Индигирке. // Dzieje polskich, rosyjskich i radzieckich badań polarnych. Materiały III sympozjum Polsko-Radzieckiego z historii nauk o ziemi Wrocław, 25-30 września 1978 r. -*- История польских, русских и советских полярных исследований. Материалы ІІІ польско-советского симпозиума по истории наук о земле Вроцлав, 25-30 сентября 1978. Wrocław-Warszawa-Kraków-Gdańsk-Łódź. 1982. S. 450-451./

 

                                                                    IN  IRKUTSK

    26. April 1725

    Der Pole Michael Wolochowicz hatte mich Seiner Frauen Weden, so gravida ware und mit übermäßiden vomitionibus inkommodieret, umb einige Arznei ersuchen lassen wäre, zur Hand hatte, sandte [ich] ihm Tincturi Benzoini cum Spiritu Salis ammoniaci Copalisata nostram, per cephalica uterina et robarans, auf 25 bis 30 Tropfenin Tee oderBranntwein zu nehmen, bei Wlcher Okkasion [ich] meintn Topas-Ring, mit Diamanten versetzt, so für diesem, die *** 1719, in Moskau laut Ökonomischen Rechnungen mir angeeschafft, zuschickete, selbigen à 30 Rubel an einen Liebhaber zu veräußern weil ich gesonnen [war], mir einen bissern in Moskau zu Kaufen.

    [64]

    6. Mai 1725

    Nachmittags 5 Uhr besuchte mich der PoleMichael Wolochowicz (vide die 4. Maii), und zwar etwar berauschet, weil er im Kloster bei des Harrn Archiree [архирей, Bischof, heer: ,Abt’] Inocentis (vide die 16. Martii 1724) Gasterei gewesen [war], wesfalles [weshalb ich] ihn mit etwas Tee nufnahme, bis er mich gegen 9 Uhr abends wieder verließe/ Inzwischen intepretierte er mir doch meiner Denstshiken Donoschenie (vide supra) völling deutlich und wiese mir, daß selbige fraudulenter eingerichtet [sei] ynd zur Korrektur zurückegegeben werden müßte.

    [64]

    /Meserschmidt D. G.  Forschungsreise durch Sibirien 1720-1727. Teil 4. Tagebuchufzeichnungen Februar 1725 - November 1725. Berlin. 1968. S. 64, 75./

    «Надо сказать, что за время пребывания в Иркутске Мессершмидт вел очень замкнутый образ жизни, старательно уклоняясь от общения с местными  жителями. Неожиданные визиты русских пугали его... Большое участие и поддержку во всех своих невзгодах во время пребывания в Иркутске ученый встретил со стороны ссыльного поляка Михаила Волоховича. Это был единственный человек, которому были всегда раскрыты двери его дома. Мессершмидт очень ценил его постоянную готовность быть полезным, его деликатность, образование и знание латинского языка, на котором они обычно вели беседу. Зная бедственное положение ссыльного поляка, Мессершмидт со своей стороны старался помочь ему: снабжал его и его жену лекарствами, никогда не отпускал его из своего дома, не покормив обедом или ужином, и, уезжая из Иркутска, оставил ему небольшую сумму денег». /Новлянская М. Г.  Даниил Готлиб Мессершмидт и его работы по исследованию Сибири. Ленинград. 1970. С. 115-116./ «Какие сведения собраны были однако Мессершмидтом о мамонте и какие останки последнего вывезены были им из Сибири, мы, к сожалению, не знаем, так как подробный дневник его путешествия не был издан Академией Наук. Известно только, что он нашел почти полный скелет мамонта и доставил в Петербургскую Академию Наук какие-то кости и «зубья». /Анучинъ  Д. Н.  По поводу реставраціи мамонта для антропологической выставки. // Извѣстія Императорскаго Общества Любителей Естествознанія, Антропологіи и Этнографіи, состоящаго при Императорскомъ Московскомъ университетѣ. Т. XXXV. Труды Антропологическаго Отдѣла. Т. 5-й. Москва. 1879. С. 40./ «13 сентября 1728 г. Мессершмидт принес присягу о том, что при возвращении на родину не будет без разрешения Академии Наук публиковать оставшиеся у него «натуралии». /Новлянская М. Г.  Даниил Готлиб Мессершмидт и его работы по исследованию Сибири. Ленинград. 1970. С. 179./ Кстати в «собрании Мессершмидта были... карта Московии (Белоруссия) Сансона, 1692 г., карта Белоруссии Леонарда Валка». /Новлянская М. Г.  Даниил Готлиб Мессершмидт и его работы по исследованию Сибири. Ленинград. 1970. С. 177./

    «Кости мамонта, собранные Мессершмидтом, заняли свое место в числе первых экспонатов организованной в 1714 г. Кунсткамеры. Кроме того, еще в 1722 г. Мессертмидт из числа найденных им мамонтовых костей послал два больших зуба мамонта в Данциг своему другу д-ру И. Ф. Брейну, который был чрезвычайно доволен, получив для своего музея столь редкие экспонаты. В 1730 г., приехав в Данциг, Мессершмидт передал Брейну рисунки частей скелета мамонта, в том числе головы, зубов, бивней и бедренной кости». /Новлянская М. Г.  Даниил Готлиб Мессершмидт и его работы по исследованию Сибири. Ленинград. 1970. С. 169-170./

                                                               Иоганн Филипп Брейн

                                                                Johann Philipp Breyne

                                                                          (1680-1764)

    25 марта 1735 Даниил Готлиб Мессершмид скончался в Санкт-Петербурге. «28 сентября 1735 г. Брейн написал президенту Лондонского королевского общества сэру Гэнсу Слону письмо относительно мамонтовых костей, найденных Мессершмидтом в Сибири. К письму Брейн приложил свой доклад в Данцнгском ученом обществе о несомненной принадлежности так называемых мамонтовых костей слону, а также рисунки, описание костей и свидетельство очевидца раскопок М. Волоховича, переданные ему Мессершмидтом. Письмо Брейна со всеми приложенными к нему материалами было опубликовано в 1737 г. в «Philosophical Transacnions» [№ 446, V. XII for the years 1737-1738]. /Новлянская М. Г.  Даниил Готлиб Мессершмидт и его работы по исследованию Сибири. Ленинград. 1970. С. 170, 183./

                                                           Ганс Слоан (Гэнс Слоун)

                                                                      Hans Sloane

                                                                      (1660-1753)

    /Philosophical Transactions of the Royal Society of London. Vol. 40. January–June 1737. London. 1741. Р. 124–138./

 

 

 

    Спустя несколько десятков лет на эти материалы, особенно на рисунок «Мессершмидта с челюсти мамонта, найденной на берегу р. Индигирки. На этот рисунок, еще в конце шестидесятых или в начале семидесятых годов XVIII столетия опубликованный Брениусом, в лондонском «Philosophical Transactions», и обратил внимание Кювье. Сравнительное описание этого фрагмента и дополнительно других, полученным им из Сибири, привело Кювье к докладу в 1796 году Французскому институту об ископаемых слонах и положено было в основу палеонтологии». /Илларионов В. Т.  Мамонт. К истории его изучения в СССР. Горький. 1940. С. 24-25./

                                                            Жорж Леопольд Кювье

                                                   Jean Léopold Nicolas Frédéric Cuvier

                                                                         (1769-1832)

                                                                        Article VIII.

                                                     Examen du crâne de F éléphant fossile.

    Le crâne de l'éléphant étoit trop celluleux; les lames osseuses qui le composent étoicnt trop minces pour qu'il pût se conserver aisément dans l'état fossile: aussi en trouve-t-on des fragmens innombrables; mais il n'est fait mention que de trois assez bien conservés, dont le plus entier manque encore d'une partie de l'occiput.

   Ils appartiennent tous les trois à l'Académie de Péters-bourg (1) [(1) Pull. Not. Comment. Ac. Petrop. XIII.]; le meilleur a été trouvé sur les bords du fleuve Indigirska, dans la Sibérie la plus orientale et la plus glacée, par le savant et courageux dantzickois Messerschmidt (2) [(2) Id. ib.], qui en donna un dessin à son compatriote Rreynius. Ce dernier le fit graver à la suite d'un Mémoire qu'il inséra dans les Transactions philosophiques (3) [(3) Vol. 40, n. 446, pl. I et II.]; et c'est jusqu'à présent le seul document public que l'on ait sur cette partie du squelette de l'éléphant fossile.

    J'ai fait copier la i'ignre de Breynius dans ma planche II, fig. 1, à côté de celles des crânes des Indes et d'Afrique, et je les ai fait réduire tous les trois à peu près à la même grandeur, pour faciliter la comparaison des formes. Le premier coup d'œil montre que l'éléphant fossile ressemble par le crâne, ainsi que par les dents, à l'espèce des Indes beaucoup plus qu'à l'autre...

    /Recherches sur les ossemens fossiles de quadrupèdes, où l'on rétablit les caractères de plusieurs espèces d'animaux que les révolutions du globe paraissent avoir détruites. Tome second. Paris. 1812. P. 114-115./

                                                      Граф Алексей Сергеевич Уваров

                                                                      (1825 - 1885

    В Российской империи также обратили на публикацию в Transactions philosophiques. «На ... реке Индигирке, близ устья Волоскового ручья, найдены части мам. костяка (Breyn. Philos. Transact. Vol. 40 (1737-1738), p. 130, 137.)». /Уваровъ А. С.  Археологія Россіи. Каменный періодъ. Т. I. Москва. 1881. С. 129./

    В 1891 г. «в Якутске И. Д. Черский посетил только что родившийся и, в сущности, еще жалкий музей. Он с интересом осмотрел экспонаты и принял приглашение выступить с докладом перед местной интеллигенцией.

    - Господа! – говорил Черский, - Наша экспедиция будет вести разнообразные исследования, но главное внимание мы намерены уделить поискам скелетов и трупов вымерших животных. Слухи о том, что они обнаруживаются в долинах северных рек, давно достигли Петербурга. Еще Петр I в своих указах требовал разыскивать в Сибири животных, которым принадлежали «мамонтовы рога». Покойный академик Д. Г. Мессершмидт, исследовавший Сибирь, указывает на находку мамонта на берегу реки Индигирки в 1727 году...». /Русанов Б. С. Внимание: мамонты! Магадан. 1976. С. 40./

 

 

 

 

                                              ПЕРВЫЕ НАХОДКИ МАМОНТОВ В СИБИРИ

    Одним из первых ученых исследователей естественной истории Сибири стал немецко-российский подданный Даниил Готлиб Мессершмидт (1685-1735), который по заданию Петра I в 1720-1727 гг. путешествовал по Сибири (до Забайкалья включительно) В своих заметках он упоминает о находке головы и других костей мамонта с остатками кожи и шерсти. По его сведениям, этот мамонт был найден приблизительно в 1724 году русским промышленником Василием Ерловым на восточном берегу реки Индигирка, недалеко от места впадения речки Волковой. Этот случай не остался не замеченным общественностью Якутска - данные о находке зафиксированы в списке важнейших событий за 1724 год в «Летописи города Якутска от основания до настоящего времени (1632-1800 гг.)» П. П. Явловского (Явловский П. П. Летопись города Якутска от основания до настоящего времени. I том. (1632-1800 гг.). В то же время, в 1724 г житель Индигирки Назар Колесов доставил в Якутскую канцелярию череп мамонта с «огромными бивнями и одним коренным зубом» (Мостахов С. Е. История географического изучения Северо-Востока Сибири (XVII – нач. ХХ вв.): избранные труды / С. Е. Мостахов. – Якутск: Издательский дом СВФУ, 2013. – С. 202). В 1724 г. Д. Г Мессершмидт зарисовал в Иркутске череп и кости мамонта с Индигирки. Сделанные им рисунки впоследствии были опубликованы в Англии в 1737 г. и использованы в 1796 г. знаменитым французским естествоиспытателем Ж. Кювье для доказательства того, что мамонт - вымерший слон (Тихонов А. Н. Мамонты Сибири / А. Н. Тихонов, Ю. Ю. Бурлаков. // Рукопись. – М., АСПОЛ, 2008. – С. 3-69). По нашему мнению, упомянутые выше две находки черепов с костями с Индигирки 1724 года, по всей вероятности, это и есть одна и та же находка, которую нашел «русский промышленник» Василий Ерлов, а доставлен в Якутск «жителем Индигирки» Назаром Колесовым. Несмотря на то, что только в 1733 г. для регулярной связи с центром, вызванного стремительным освоением новых территорий, выходит царский указ о учреждении постоянного почтового сообщения Москва-Тобольск-Якутск-Охотск-Камчатка. сообщение между Якутском и Иркутском существовало и до этого. Это был основной путь передвижения людей на восточные окраины Российской империи, по которому ездили тысячи людей, землепроходцы, купцы, казачьи отряды, путешественники и экспедиции. Вероятно, что череп мамонта с «огромными бивнями» был сначала доставлен с Индигирки в Якутск по санной дороге, а затем переправлен в том же году в Иркутск, там же его и зарисовал Д. Г. Мессершмидт...

    /Федоров С. Е.  История исследований млекопитающих четвертичного периода в Якутии (XVIII – XX вв.). Диссертация на соискание ученой степени кандидата биологических наук. Якутск. 2017. С. 8, 14, 47, 48, 62, 96,-98, 100, 229./

                                                                              * * *

    Литература:

*    A Letter from John Phil. Breyne, M. D. F. R. S. to Sir Hans Sloane, Bart. Pref. R. S. with Observations, and a Description of some Mammoth’s Bones dug up in Siberia, proving them to have belonged to Elephants. // Philosophical Transactions of the Royal Society of London. Vol. 40. January–June 1737. London. 1741. Р. 124–138.

*     [Ludwik Sienicki] Dokument Osobliwego Miłosierdzia Boskiego Cudownie z Kalwińskiey Sekty Pewnego Sługę y Chwalcę swego do Kościoła Chrystusowego Pociągaiący, Z wykładem niektórych Kontrowersyi zachodzących między nauką Kośćioła Powszechnego Katolickiego à podaniem wymyślonym rozumem ludzkim Luterskiey Kalwińskiey, Greckiey, y innych w tey kśiędze wyrażonych y namienionych Sekt; Y z wspomnieniem o mniey znanych Moskiewskiego Państwa krainach w pogańskich błędach jeszcze zostaiących, dla duchownego pożytku ludzi w różnych Sektach od jedności Powszechnego Kościoła odpadłych, częśćią z uporu, częśćią z niewiadomośći żyiących, z druku pierwszy raz Wychodzący. w Wilnie w Drukarni J. K. M. Wielebnych XX. Franćiszkanow Roku Pańskiego 1754. S. 6-7.

*    Мамонтовая или ископаемая слоновая кость. // Магазинъ Натуральной Исторіи, Физики и Химіи или Новое Собраніе Матерій, принадлежащихъ къ симъ тремъ наукамъ, Заключающее въ себѣ Важные и любопытные предметы оныхъ, равно какъ и употребленіе премногихъ изъ нихъ во врачебной наукѣ въ экономіи, земледѣліи, искусствахъ и художествахъ. Ч. VI. Москва. 1789. С. 98.

*    Des espèces d’èléphans perdues. [Mémoire sur les espèces d’éléphants vivantes et fossiles, Par le citoyen Cuvier.] // Mémoires de l'Institut National des Sciences et Arts. Sciences mathématiques et physiques. T. II. Paris. 1799. P. 14-23.

*  Cuvier M.  Recherches sur les ossemens fossiles de quadrupèdes [Sur les èléphans vivans et fossiles.]. T. II. Paris. 1812. P. 46, 51-52, 104-105, 114-120.

*    [Михаил Воловичъ.] // Пекарский П.  Наука и литература въ Россіи при Петрѣ Великомъ. Т. I. Введеніе въ исторію просвѣщенія въ Россіи ХVIII столѣтія. Санктпетербургъ. 1862. С. 359.

*    7) Д. Н. Анучинъ сдѣлалъ докладъ по поводу реставраціи мамонта для антропологической выставки. [Двадцать второе засѣданіе Антропологическаго Отдѣла 17 февраля 1879 г.] // Извѣстія Императорскаго Общества Любителей Естествознанія, Антропологіи и Этнографіи, состоящаго при Императорскомъ Московскомъ Университетѣ. Т. XXXV. Труды Антропологическаго Отдѣла. Т. 5-й. Антропологическая выставка 1879 года. Т. 3. Ч. 1. Москва. 1879. С. 40.

*    Анучинъ Д. Н.  По поводу реставраціи мамонта для Антропологической выставки. Напечатано по опредѣленію Совѣта Императорскаго Общества Любителей Естествознанія, Антропологіи и Этнографіи. Президентъ Общества, Тайный Совѣтникъ Григорій Щуровскій. Москва. 1879. С. 5-6.

*    Графъ А. С. Уваровъ.  Археологія Россіи. Каменный періодъ. Т. I. Москва. 1881. С. 129.

*    Донесенія и другія бумаги чрезвычайнаго посланника англійскаго при русскомъ дворѣ, Чарльза Витворта, съ 1704 г. по 1708 г. [№ 134. Ч. Витвортъ статсъ-секретарю Гарлею. Москва, 17-го декабря 1707 г. (28 декабря н. ст.).] // Сборникъ Императорскаго Русскаго Историческаго Общества. Т. 39. С.-Петербургъ. 1884. С. 425, 438-439.

*    Сообщилъ Кузнецовъ-Красноярскій.  Дѣло о плѣнникѣ Людвигѣ Синицкомъ. // Сибирскій Архивъ. Минусинскъ. № 5. 1916. С. 237-238.

*    Илларионов В. Т.  Мамонт. К истории его изучения в СССР. Горький. 1940. С. 21, 24.

*    Meserschmidt D. G.  Forschungsreise durch Sibirien 1720-1727. Teil 2. Tagebuchufzeichnungen Januar 1723 - Mai 1724. Berlin. 1964. S. 203, 205, 209.

*    Meserschmidt D. G.  Forschungsreise durch Sibirien 1720-1727. Teil 4. Tagebuchufzeichnungen Februar 1725 - November 1725. Berlin. 1968. S. 64, 75.

*    Новлянская М. Г.  Даниил Готлиб Мессершмидт и его работы по исследованию Сибири. Ленинград. 1970. С. 66, 116, 169-170.

*    Русанов Б. С. Следы невиданных зверей. Документальная повесть. // Полярная звезда. № 3. Якутск. 1975. С. 98.

*    Русанов Б. С. Внимание: мамонты! Магадан. 1976. С. 40.

*    Иванов А. Н.  Из истории открытия трупов плейстоценовых животных. Сведения поляка М. Волоховича /1724/ о находке шкуры на Индигирке. // Dzieje polskich, rosyjskich i radzieckich badań polarnych. Materiały III sympozjum Polsko-Radzieckiego z historii nauk o ziemi Wrocław, 25-30 września 1978 r. -*- История польских, русских и советских полярных исследований. Материалы ІІІ польско-советского симпозиума по истории наук о земле Вроцлав, 25-30 сентября 1978. Wrocław-Warszawa-Kraków-Gdańsk-Łódź. 1982. S. 445-452.

*    Могилевская хроника Т. Р. Сурты и Ю. Трубницкого. // Полное собрание русских летописей. Том тридцать пятый. Летописи белорусско-литовские. Т. 35. Москва. 1980. С. 267.

*    Wołochowicz Michał // Słabczyńcy W i T.  Słownik podróżników Polskich. Warszawa. 1992. S. 337-338.

*    Ludwik Sienicki.  Dokument osobliwego miłosierdzia Boskiego cudownie z kalwińskiey sekty pewnego sługę i chwalcę swego do Kościoła Chrystusowego pociągający, z wykładem niektórych kontrowersyi zachodzących między nauką Kościoła Powszechnego Katolickiego a podaniem wymyślonym rozumem ludzkim luterskiey kalwińskiey, greckiey, y innych w tey księdze wyrażonych y namienionych sekt, y z wspomnieniem o mniey znanych Moskiewskiego Państwa krainach w pogańskich błędach jeszcze zostających, dla duchownego pożytku ludzi w różnych sektach od jedności Powszechnego Kościoła odpadłych, częścią z uporu, częścią z niewiadomości żyjących, z druku pierwszy raz wychodzący. Z pierwodruku wydali oraz przypisami i komentarzami opatrzyli Antoni Kuczyński i Bogdan Rok. // Ludwik Sienicki.  Dokument osobliwego miłosierdzia Boskiego ze wspomnień o mniej znanych Moskiewskiego Pańsnwa krainach... Pod redakcją naukową Antoniego Kuczyńskiego Wrocław. 1997. S. 23-25.

*    Магілёўская хроніка Трафіма Сурты і Юрыя Трубніцкага. // Беларускія летапісы і хронікі. Мінск. 1997. С. 354.

*    Wołochowicz Michał. // Artur Kijas.  Polacy w Rosji od XVII wieku do 1917 roku. Słownik biograficzny. Warszawa, Poznań. 2000. S. 382.

*    Филиппов В. В.  Россия и Польша. Историко-культурные контакты. // Россия и Польша. Историко-культурные контакты. (Сибирский феномен). Материалы Международной научной конференции 24-25 июня 1999 г. Якутск. Новосибирск. 2001. С. 7.

*    Кучинский А., Вуйцик З.  Ожидания и свершения. Цивилизаторская деятельность поляков в Сибири (XVII-XIX века). // Сибирь в истории и культуре польского народа. Москва. 2002. С. 43.

*    Барковский А.  18 век: Останки мамонта нашли на Индигирке. // Эхо столицы. Якутск. № 149. 2 октября 2003. С. 3.

*    Баркоўскі А.  Даследчык мамантаў з Лідчыны. // Лідскі летапісец. Ліда. № 3-4. 2004. С. 35-36.

*    Wójcik Z.  Polscу badacze geologii Sуberii. // Zesłaniec. Nr. 17. Warszawa. 2004. S. 4-5.

*    Баркоўскі А.  Даследчык мамантаў з Лідчыны. // Наша слова. Менск /Ліда/. № 43. 9 лістапада 2005. С. 8.

*    Баркоўскі А.  Даследчык мамантаў з Лідчыны. // Краязнаўчая газета. Мінск. № 1. Студзень. 2008. С. 6.

*    Специалист по мамонтам. // Ермоленко В.  Белорусы и Русский Север. Минск. 2009. С. 178-179.

*    Баркоўскі А.  Индигирский мамонт Волоховича. Койданава. 2014. 44 л.

*    74. Michael Wolochowicz, Niederschrift über die Ausgrabung der Mammutknochen am 18. 1. 1724. Irkutsk, 10. 2. 1724. Abschrift von Johann Philipp Breyne (in Latin). Forschungsbibliothek Gotha, Chart. A 875 Bl. 87v. [D. G. Messerschmidt and the Early Exploration of Siberia.] // Vermeulen H. F.  Before Boas. The Genesis of Ethnography and Ethnology in the German Enlightenment. Lincoln - London. 2015. P. 121, 473.

*    Волохович М. 42. [Именной указатель.] // Тункина И. В., Савинов Д. Г.  Даниэль Готлиб Мессерщмидт: У истоков сибирской археологии. [Санкт-Петербургский филиал Архива Российской академии наук. Ad fontes. Материалы и исследования по истории науки. Supplementum 6.] Санкт-Петербург. 2017. С. 193, 199.

*    Wolochowicz Michaił, пленный поляк, автор описания мамонта, найденного Д. Г. Мессершмидтом 150 {Рукописное наследие Д. Г. Мессершмидта (Е. Ю. Басаргина, В. Лефельдт).}. [Указатель имен (Е. Ю. Басаргина, С. И. Зенкевич, И. В. Черказьянова).] // Первый исследователь Сибири Д. Г. Мессершмидт. Письма и документы 1716–1721. Составители: Е. Ю. Басаргина, С. И. Зенкевич, В. Лефельдт, А. Л. Хосроев. Под общей редакцией Е. Ю. Басаргиной. [Санкт-Петербургский филиал Архива Российской академии наук. Ad fontes. Материалы и исследования по истории науки. Supplementum 7.] Санкт-Петербург. 2019. С. 303.

*    Бондарь Л. Д.  Диагноз - рецепт - лечение : доктор Д. Г. Мессершмидт и его пациенты в Иркутске. // Aus Sibirien – 2021. Научно-информационный сборник. Материалы ХІ Всероссийской научно-практической конференции с международным участием «Стеллеровские чтения», Международной научной конференции «26. Deutsch-Russische Begegnungen», Международной научной конференции «27. Deutsch-Russische Begegnungen». Тюмень. 2021. С. 16.

*    Лефельдт В.  Д. Г. Мессершмидт и Гёттинген в XVIII в. // К 300-летию начала экспедиции Даниэля Готлиба Мессершмидта в Сибирь (1719–1727). Сборник статей. [Санкт-Петербургский филиал Архива Российской академии наук. Серия Ad fontes. Материалы и исследования по истории науки. Вып. 19.] Санкт-Петербург. 2021. С. 52.

*    Чивтаев Ю. И.  Спутники Д. Г. Мессершмидта. // К 300-летию начала экспедиции Даниэля Готлиба Мессершмидта в Сибирь (1719–1727). Сборник статей. [Санкт-Петербургский филиал Архива Российской академии наук. Серия Ad fontes. Материалы и исследования по истории науки. Вып. 19.] Санкт-Петербург. 2021. С. 83, 88, 103.

*    Смирнов А. В.  Даниэль Готлиб Мессершмидт как зоолог: изучение архивного наследия. // К 300-летию начала экспедиции Даниэля Готлиба Мессершмидта в Сибирь (1719–1727). Сборник статей. [Санкт-Петербургский филиал Архива Российской академии наук. Серия Ad fontes. Материалы и исследования по истории науки. Вып. 19.] Санкт-Петербург. 2021. С. 161-164.

*    Сытин А. К., Чивтаев Ю. И.  О практике измерений у натуралистов первой половины XVIII в. в России. // К 300-летию начала экспедиции Даниэля Готлиба Мессершмидта в Сибирь (1719–1727). Сборник статей. [Санкт-Петербургский филиал Архива Российской академии наук. Серия Ad fontes. Материалы и исследования по истории науки. Вып. 19.] Санкт-Петербург. 2021. С. 190-192.

*    Волохович Михал 24, 91, 95, 104, 119; Выкапень Раксана 155, 184; Wołochowicz Michał, см. Волохович Михал. [Именной указатель.] // Мессершмидт Д. Г. «В Иркутском на реке Ангаре» (дневник: декабрь 1723 – февраль 1724). Перевод с немецкого О. Д. Лазуткиной под редакцией В. А. Абашника, Л. Д. Бондарь. Составитель Ю. И. Чивтаев. Под общей редакцией Ю. И. Чивтаева, Л. Д. Бондарь. [Санкт-Петербургский филиал Архива Российской академии наук. Ad fontes. Материалы и исследования по истории науки. Supplementum 9.] Иркутск. 2021. С. 193, 199.

    Раксана Выкапень,

    Койданава