Жан Эмілевіч Кужэт – нар. ў 1885 г. у сям’і
мешчаніна губэрнскага места Менск Расейскай імпэрыі, пранцускі паддадзены.
Быў арыштаваны ў м. Адэса за прыналежнасьць
да арганізацыі анархістаў-сындыкалістаў і падрыхтоўчыя працы да грабежніцтва
параплаву “Румянцаў”.
Пастановай міністра ўнутраных спраў ад 3
сакавіка 1908 г. ён быў высланы ў Якуцкую вобласьць тэрмінам на 5 гадоў.
У кастрычніку 1908 г быў дастаўлены ў абласное места Якуцк і
якуцкім губэрнатарам прызначаны на жыхарства ў Вілюйскую акругу Якуцкай
вобласьці але зноў быў пераведзены ў Якуцк, дзе заставаўся да 1913 г.
12 лютага 1913 г. губэрнатарам быў пераназначаны
з Якуцка ў акруговае места Алёкмінск Якуцкай вобласьці.
Па дастаўленьні ў Алёкмінск быў тэлеграфным
прадпісаньнем губэрнатара ад 22 лютага, паводле загаду ад 21 лютага 1913 г.,
вызвалены ад ссылкі. Атрымаў прахадное пасьведчаньне і 2 сакавіка 1913 г.
выехаў з Алёкмінску ў Эўрапейскую Расею.
Літаратура:
*
Кротов М. Вилюйская демонстрация
1911 г. // Каторга и Ссылка. Историко-революционный Вестник. Кн. 31. № 2.
Москва. 1927. С. 103.
* Кужет Ж. Э. 199, 416. // Казарян П. Л.
Олекминская политическая ссылка 1826-1917 гг. Якутск. 1995. С. 471.
* Кужет Ж. Э. 199, 416. // Казарян П. Л.
Олекминская политическая ссылка 1826-1917 гг. Изд. 2-е доп. Якутск. 1996. С. 471.
Франсуаза Манмарт-Мінёт,
Койданава
МЕЛОЧИ ПРОШЛОГО
4. Вилюйская демонстрация 1911 г.
Наступила зима 1911 года. Уже стал падать
снег, с каждым днем становилось все холодней. Особенно чувствительной зима
должна была быть для политических ссыльных г. Вилюйска. Их было до 30 человек.
Зима близко — значит, надо запасаться
одеждой и обувью, требуя на это выдачу особого пособия.
Посоветовавшись в своей компании, вилюйская
колония решила направиться in corpore в
полицейское управление, выделив для переговоров двух товарищей, и в случае
неудачи — оставаться там до тех пор, пока не будет удовлетворено их законное
требование о выдаче одежного пособия.
Когда делегаты — Александр Блюменфельд и
Вас. Архаров — пошли в кабинет исправника, остальные ссыльные (23 человека)
расселись в приемной полицейского управления.
На требование делегатов исправник Попов
ответил, что средств из Якутска он еще не получил и свободных денег, из которых
можно было бы временно позаимствовать для выдачи пособия, у него нет. Тогда
делегаты, поддержанные своими товарищами, заявили, что не уйдут из этого здания
до тех пор, пока не будет удовлетворена их просьба!
И действительно, все ссыльные остались в
полицейском управлении, где и пробыли с двух часов дня 8 октября до десяти
часов утра 10 октября.
Полиция попала в самое глупейшее положение,
так как фактическими хозяевами полицейского управления оказались политические
ссыльные, которые чувствовали себя «как дома», пели песни, веселились и т. д.
На другой день, 9 октября, исправник созвал
небольшое совещание, пригласив на него своего помощника, земского заседателя
Николаева и управляющего местной казачьей командой хорунжего Кондакова. Но как
ни ломали себе головы члены совещания, додуматься до чего-либо они не могли.
Вся вооруженная сила — казачья команда — состояла из 12 местных казаков, людей
очень мирных, «на дисциплинированность и смелость которых рассчитывать не было
никакого основания», а потому решили выжидать и постараться воздействовать на
ссыльных силой убеждения.
10 октября, видя, что демонстранты ведут
себя очень мирно и прибегать к каким-либо насильственным мерам не думают,
исправник, набравшись решимости, пошел к политическим и стал говорить о
безрезультатности их демонстрации, которой они только «вносят беспорядок в
жизнь полицейского управления», а в случае дальнейшего упорства обещал принять
решительные меры.
Посоветовавшись между собой и найдя, что,
действительно, из этой затеи пользы никакой не выйдет, ссыльные заявили, что
они уходят, при чем Блюменфельд от имени товарищей выразил протест по поводу
слов исправника о том, что они «вносят беспорядок». Ссыльные разошлись по
домам.
Исправник повел по делу следствие. Один из
вилюйских обывателей, Димитрий Синицын, 4 ноября подал исправнику заявление,
указывая в нем, что ссыльные, находясь 8-10 октября в помещении полиц.
управления, пели революционные песни. Дознание установило пение лишь таких
песен, как «Из страны, страны далекой» и т. п., но не революционных. Следствие
ни к чему не привело.
Интересно лишь отметить, что 27 октября
один из ссыльных — Рза Садыков — дал исправнику следующее показание, которое он
затем «просил держать втайне». С его слов было записано следующее:
«8 с. октября я сидел дома, пришел адм.
ссыльный Герш Малышкевич и сказал, что меня зовет в полицию, где собрались
адм.-ссыльные, такой же ссыльный Асатур Рустомянц.
Я пришел в полицию, это было вечером 8
октября. Там ссыльные Вас. Архаров, А. Блюменфельд, А. Рустомянц, В.
Добромильский, А. Громов, А. Минин, Г. Малышкевич и П. Лазарев, возбужденные,
стали говорить, что они „послезавтра”, т.-е. в понедельник 10 октября, когда в
помещении откроются занятия, пойдут к исправнику и насильно возьмут одежное
пособие и что, если ссыльных будут насильно выдворять из полиции, то они окажут
сопротивление. Названные ссыльные выражались при этом так: „пусть нас вышлют в
тюрьму, в каторгу, пусть нас повесят, а все же мы возьмем свое”. После этого
они обращались к остальным своим товарищам, и те в знак согласия поднимали
вверх свои руки.
Эти же 9 человек, рассчитывая на мой
горячий темперамент, как кавказца, предлагали мне первому пойти к исправнику и,
в случае его отказа выдать пособие, начать насильственные действия, которые они
затем поддержат, но я отказался исполнить это требование и стал их урезонивать,
говоря, что полиция тут не при чем, раз ей самой не выслано наше пособие.
Ссыльные с моими доводами не согласились и настаивали на своем. Получив мой
категорический отказ, они заявили мне, что они меня не считают товарищем и
объявляют мне „бойкот”. После этого я ушел и более не приходил к ним.
Рза Садыков».
В
заключение привожу список лиц, участвовавших в этой демонстрации:
1. Перец Якуб.
2. Голдовадзе Владимир
3. Немцев Елпидифор.
4. Колесников Мирон.
5. Кулаков Леонид.
6. Кужет Жан.
7. Громов Ал-др.
8. Нарыжный Артемий.
9. Лазарев Петр.
10. Добромильский Вл-р.
11. Малышкевич Гершон.
12. Станиславский Ив.
13. Ермолаев Иван.
14. Архаров Вас.
15. Рустомянц Асатур
16. Блюменфельд Ал-др.
17. Фомин Иван.
18. Ситников Павел.
19. Роганов Андрей.
20. Ченский Иван.
21. Минин Ал-др.
22. Смышляев Мих.
23. Бородин Ив.
24. Пухак Мих.
25. Овсянников Андриан.
26. Садыков Рза*.
[* Дело прокурора Якутск, окр. суда «О демонстрации
политических ссыльных в Вилюйске», за 1911 г.]
М. Кротов.
/Каторга и Ссылка.
Историко-революционный Вестник. Кн. 31. № 2. Москва. 1927. С. 102-103./
Приложение 4
КРАТКИЕ
БИОГРАФИИ
ПОЛИТИЧЕСКИХ
ССЫЛЬНЫХ ОЛЕКМИНСКОГО ОКРУГА
(1826-1917 гг.)
КУЖЕТ ЖАН ЭМИЛИЕВИЧ род. в 1885 г. в семье
мещанина г. Минска. Французский подданный. Арестован в г. Одессе за
принадлежность к организации анархистов-синдикалистов и подготовительные работы
к ограблению парохода «Румянцев». Выслан в Якутскую обл. постановлением
министра внутренних дел от 3 марта 1908 г. сроком на 5 лет.
Доставлен в г.Якутск в октябре 1908 г. и
якутским губернатором назначен на жительство в Якутском
округе, но снова переведен в Якутск, где оставался до начала 1913 г.
Губернатором 12 февраля 1913 г. переназначен
из Якутска в г. Олекминск с предписанием по окончании срока ссылки, 3 марта
1913 г., отправить его из области.
Прибыл в г. Олекминск и телеграфным
предписанием губернатора от 22 февраля, согласно указу от 21 февраля 1913 г.,
освобожден от ссылки. Получил проходное свидетельство и 2 марта 1913 г. выехал
из Олекминска в Европейскую Россию.
ИМЕННОЙ УКАЗАТЕЛЬ
Кужет Ж. Э. 199, 416.
/П. Л. Казарян. Олекминская политическая ссылка 1826-1917 гг.
Изд. 2-е доп. Якутск. 1996. С. 416, 471./
Brak komentarzy:
Prześlij komentarz